Борис Подопригора был последним советским военнослужащим, который 15 февраля 1989 года пересек границу с Афганистаном в районе города Кушки.
Военный переводчик, он сопровождал представителей ООН, которые должны были убедиться, что иностранные войска покинули территорию страны.
Борис окончил московский Военный институт иностранных языков. В перестроечные времена, был направлен в Афганистан.
По словам переводчика, участникам тогдашних событий было недосуг задумываться об их значении и политических последствиях – каждый был занят своим делом. Но важность ситуации ощущали все.
«Иностранные корреспонденты в Герате хотели расспросить кого-нибудь из солдат о том, как они оценивают происходящее.
Так вот, молодой парень – кстати, звали его Василий Теркин – ответил: «Ничего такого в моей жизни, наверное, уже не будет», – вспоминает переводчик. – А потом, годы спустя, я спросил своего бывшего водителя, надевал ли тот когда-нибудь на гражданке афганскую форму. «Надевал, когда в загс шел, заявления подавать – дело-то серьезное», – ответил тот».
Вместе с представителями ООН Борис Подопригора отслеживал вывод войск вплоть до 15 февраля 1989 года, до 9:15.
Накануне вечером ооновцы получили предупреждение о возможных провокациях и просили предоставить им дополнительную охрану. Но никакой охраны, кроме «целого майора»-переводчика, не получили.
До утра не смолкала стрельба – скорее всего, это наши военнослужащие прощались с Афганистаном. А около 5:00 заворчали моторы – последняя колонна начала собираться в путь.
Ему запомнился замыкавший колонну танковый тягач с самодельной надписью «Ленинград – Всеволожск». И еще – тишина, наступившая после ухода последних машин.
А сам Борис отправился к афганцам за простыней, которая зачем-то потребовалась приехавшему за ооновцами майору. Простыня, как выяснилось потом, нужна была для того, чтобы вытереть об нее ноги перед возвращением на Родину.
«Кажется, войне конец», – сказал встречавший их на границе полковник…
Борис окончил московский Военный институт иностранных языков. В перестроечные времена, был направлен в Афганистан.
По словам переводчика, участникам тогдашних событий было недосуг задумываться об их значении и политических последствиях – каждый был занят своим делом. Но важность ситуации ощущали все.
«Иностранные корреспонденты в Герате хотели расспросить кого-нибудь из солдат о том, как они оценивают происходящее.
Так вот, молодой парень – кстати, звали его Василий Теркин – ответил: «Ничего такого в моей жизни, наверное, уже не будет», – вспоминает переводчик. – А потом, годы спустя, я спросил своего бывшего водителя, надевал ли тот когда-нибудь на гражданке афганскую форму. «Надевал, когда в загс шел, заявления подавать – дело-то серьезное», – ответил тот».
Вместе с представителями ООН Борис Подопригора отслеживал вывод войск вплоть до 15 февраля 1989 года, до 9:15.
Накануне вечером ооновцы получили предупреждение о возможных провокациях и просили предоставить им дополнительную охрану. Но никакой охраны, кроме «целого майора»-переводчика, не получили.
До утра не смолкала стрельба – скорее всего, это наши военнослужащие прощались с Афганистаном. А около 5:00 заворчали моторы – последняя колонна начала собираться в путь.
Ему запомнился замыкавший колонну танковый тягач с самодельной надписью «Ленинград – Всеволожск». И еще – тишина, наступившая после ухода последних машин.
А сам Борис отправился к афганцам за простыней, которая зачем-то потребовалась приехавшему за ооновцами майору. Простыня, как выяснилось потом, нужна была для того, чтобы вытереть об нее ноги перед возвращением на Родину.
«Кажется, войне конец», – сказал встречавший их на границе полковник…
