Под свист каннской публики ему дали золотую пальмовую ветвь за "Древо жизни". В Венеции, когда показывали "К чуду", уже не свистели, а орали и топали. Его фильмам ставят либо десятку, либо кол. Он оглушающе прекрасен и невыносимо примитивен одновременно. В российский прокат вышел новый фильм великого Терренса Малика - поэта, проповедника, пошляка.
“К чуду” - китч. Многозначительная дешевка вроде книжек Ричарда Баха. Занудная проповедь под музыку с диска “Популярная классика для домохозяек”. Дрыганья фотомодели на фоне фотообоев.
“К чуду” - шедевр. Поэма про некоммуникабельность, достойная Антониони. Песнь одиночества, достойная Бергмана.
Надо как-то удержать в голове, что это очень слабое и очень сильное кино одновременно. Слабое - потому что это самопародия, формальное повторение весьма спорного “Древа жизни”: свободный монтаж, ходящая ходуном камера и закадровый поток сознания, обращенный якобы от героя к герою, а на самом деле - от режиссера к Богу.
На этот раз - не религиозная симфония, а камерная христианская сюита: Малик обошелся без звездной пыли и динозавров. Возможно, именно поэтому сценарий разваливается. История метаний двойной эмигрантки Марины (Ольга Куриленко) и ее отношений с молчаливым человеком-горой Нилом (Бен Аффлек) шита белыми нитками: без исторического, космологического измерения это просто история двух некоммуникабельных идиотов. Вернуть утраченный масштаб пытается закадровый голос - он то и дело поминает “любовь, которая нас любит” и другие красивости.
-
Постер фильма "К чуду"
-
Кадр из фильма "К чуду"
-
Кадр из фильма "К чуду"
-
Кадр из фильма "К чуду"
И все же это сильное кино, потому что Малик, как никто, знает устройство человеческих отношений. Даже не “устройство”, а, скорее, ткань. Неразрывный поток. Почему любовь была - а вот ее и нет вовсе? Куда все ушло? Почему возвращается? Вот об этом фильм, и других таких фильмов сейчас нет.
Не бывает плохих актрис - бывает мало режиссуры. Это доказал Терренс Малик. Ольга Куриленко, подружка Бонда и бывшая фотомодель из Бердянска, у Малика играет все оттенки отчуждения, почти как у Бергмана. Ее партнер Бен Аффлек не произносит ни слова, мы видим лишь затылок - и он, черт возьми, играет затылком. В каждом повороте головы, в каждом жесте и интонации - крик: все кончено, это гнилые, мертвые отношения.
Но в дело вступает Эммануэль Любецки. Может, и не лучший оператор современности, а лишь один из лучших. Зато его роли всякий позавидует: он - Бог. Он - любящий и любопытный взгляд, направленный на вселенную. Странные, сумасшедшие планы - то туловище обрезано, то завален горизонт: наш Бог, как ребенок, не знает, как правильно смотреть. И взгляд его ровно скользит и по любви, и по страданиям.
Вот Марина совершает грех прелюбодеяния - нет, не надо громких слов, это просто бессмысленный перепихон в мотеле. И камера выхватывает будто ненужные детали. О, мужик в голубой рубашке прошел, толстый. Ух-ты, очень старый автомобиль проехал, ну надо же. Жизнь рухнула, а в мире ничего не изменилось, как будто Бог его покинул.
Это чувство заброшенности и экзистенциального одиночества воплощено в фигуре отца Куинтаны (Хавьер Бардем). Мощный и полнокровный испанский священник в унылой Оклахоме. Все бы хорошо, да вот беда - утратил веру в Бога (вновь Бергман: "Причастие").
Фильм Малика непристойно прямолинеен. Как молитва. Как пятистопный ямб. Как бред креациониста. Все в нем происходит потому, что Бог - все-таки есть. Поэтому "К чуду" так слаб сценарно (боги из машины ломают драматическую структуру), но так силен визуально. Предлагаю вариант, который прокатывал и с “Древом жизни”: вата в уши - и вперед.
"К чуду" (To The Wonder)
Страна производства: США
Автор сценария и режиссер: Терренс Малик
Оператор: Эммануэль Любецки
В главных ролях: Хавьер Бардем, Бен Аффлек, Ольга Куриленко, Рейчел Макадамс и другие
РАБОТА ОПЕРАТОРА: 10 из 10
АКТЕРСКИЙ СОСТАВ: 8 из 10
РЕЖИССУРА: 6 из 10
СЦЕНАРИЙ: 4 из 10
