«Система Забота» представляет работы участников городского конкурса по журналистике среди школьников
В ходе конкурса «Судьбы, обожженные войной…» юные корреспонденты встречались с ветеранами, брали у них интервью, делали фото- и видеорепортажи. Ребята старались получить как можно более живые воспоминания о военном и послевоенном времени, об обычной жизни обычных людей.
Конкурс дал возможность школьникам, пробующим себя в журналистике, проверить свои способности, помог понять значимость этой профессии и почувствовать ее ответственность перед обществом. Поддержку конкурсу оказали комитет по молодежной политике и взаимодействию с общественными организациями и комитет по образованию Санкт-Петербурга. Встречи с ветеранами помогли организовать общественные объединения жителей блокадного Ленинграда, участников Великой отечественной войны, тружеников тыла, бывших несовершеннолетних узников фашистских концлагерей. Пригодилась и база подопечных, накопленная «Системой Забота» за время работы в рамках городской программы «тревожная кнопка».
Победители конкурса «Судьбы, обожженные войной…»:
1 место: Овчинникова Анастасия, студия «Высокое напряжение», школа № 525 (руководительСивоволова Татьяна Владимировна) - Московский район
2 место: Ирина Шамсирова, РИТМ 640, школа 640 (руководитель Святко Наталья Юрьевна) -Приморский район
3 место: Диана Гончарова, Журналистский клуб «Глобус» (руководитель Иванченко Наталья Николаевна) - Калининский район
3 место: Дарья Шевченко, студия «Репортер», ДДТ «Юность» (руководитель Звягин Юрий Юрьевич) - Выборгский район
Учредители конкурса:ООО «Система Забота», Санкт-Петербургское отделение Общероссийской общественной детской организации «Лига юных журналистов».
Партнеры конкурса:газеты «Невское время» и «Мой район».
В состав жюри конкурса вошли представители организаций-учредителей конкурса и профессиональные журналисты СМИ Санкт-Петербурга.
Материал победителя конкурса «Судьбы, обожженные войной…», Овчинниковой Анастасии.
«Не привыкла ныть…»
Все меньше остается с нами тех, кто пережил страшные годы войны 1941 – 1945 годов. Нашим ветеранам сегодня живется нелегко. Надо торопиться уделить им внимание, окружить заботой, услышать рассказы очевидцев. Сегодня мы в гостях у восьмидесяти семилетней Ольгой Демьяновной Земляной, которая больше четырех лет провела в концлагере, попав туда пятнадцатилетней девочкой.
– Ольга Демьяновна, неужели Вам и вправду больше восьмидесяти лет? Вы так хорошо выглядите. Больше шестидесяти Вам и не дать.
– Спасибо. Я рада, когда ко мне приходят. Наряжаюсь, настроение поднимается, возможно, и молодею, голос звонче становится.
– Сколько Вам было лет, когда началась война?
– Мне было тогда четырнадцать лет, мы жили в городе на Азовском море, в Бердянске. В июле мне пятнадцать должно было исполниться. Мы узнали, что немец наступает и решили бежать из города, чтобы не попасть в окружение. Шел 1941 год. Немцы наступали очень быстро. Мой отец пошел в ополчение, а мы с мамой и моим младшим братиком ушли в надежде покинуть город до его взятия врагом.
– И вам удалось уйти из города?
– Нет, к сожалению. Мы шли долго, шли в соседнее селение, братик маленький, он плакал, быстро уставал, мама несла его на руках. Наконец, нас пустили в какой-то домик на ночлег. До деревни мы еще не дошли. Утром разбудила хозяйка рано, велела уходить, потому что беда была близко. Мы вышли, а вокруг наши солдаты. Они отступали, а впереди, в деревне, куда мы шли, уже немец был. Мы вернулись домой.
– А как же Вы попали в плен, если в город вернулись?
– А у нас дом стоял отдельно, на горе. Прямо у берега. Папа его до войны построил, он был маленький, уютный такой. У нас ткани разные были, которые папа еще до войны купил. А с едой трудно стало, и меня отправили на рынок обменивать отрез. Там меня немцы схватили, в вагон погрузили и в Германию повезли. Везли нас в товарных вагонах, нам там только стоять или полусидеть удавалась, шевелиться трудно было.
– Наверное, сбежать невозможно было.
– Остановки делали, чтобы мы могли нужду справить. Никто нас до кустов не провожал, я хотела бежать, ведь лес был вокруг, и можно было попробовать. Но со мной еще одна девушка ехала из нашего города, ее со мной вместе забрали с рынка. Вот она все и уговаривала меня подождать, а потом уже поздно было бежать, когда границу пересекли.
– И все, кто с Вами ехали, в концлагерь попали?
– Нет, нам предлагали идти в дома, в немецкие семьи прислугой. Те, кто согласились, в лагерь не попали.
– А Вы не согласились.
– Конечно, я хоть не смелая, но гордая, в прислуги к немцам идти ни за что не хотела. Вот в лагере и очутилась. Нас таких из всего вагона пять – семь человек оказалось.
– Каково это – оказаться в таком страшном месте?
– Ужасно. Было много детей, подростков моего возраста. Нас заставляли много работать. Работу разную делали, с утра до вечера. Нас не щадили, издевались, били… Хотя немцы разные встречались. Вот был один сторож... Простой рабочий, ему было жалко нас. Он, бывало, скажет: «Все, отдыхать…», – и час - полтора, кто, где прислонится, так и отдыхаем.
– Где находился лагерь?
– Название, к сожалению, не помню, прямо на берегу реки Эльбы.
– И сколько же времени Вы провели в лагере?
– Около четырех лет.
– Я представляю, как переживала Ваша мама, которая отправила Вас на рынок, и не дождалась ни в тот день, ни потом.
– Да, она узнала о том, что я жива только через год. Был немец один. Он, оказывается, жил в Бердянске в нашем доме. А сам родом из города, где наш лагерь был. Как-то узнал, что я там. Не знаю как. И он даже смог передачу от мамочки передать, так мы ее с другими девчонками вместе съели. Мы всегда все делили – и радость, и горе.
– Из лагеря, наверное, трудно было сбежать? Ведь там вокруг колючая проволока с напряжением…
– Проволока, вернее, забор, был, и ров за ним, поэтому не перебраться было. Об электричестве не знаю ничего, мы ж дети были, наверное, не было его. У забора тоже ров был на нашей стороне. Мы в нем прятались при бомбежках. Один раз бомба в наш барак попала, одна девчушка в нем осталась, так и погибла. У нас много детей и подростков погибало, но в основном от болезней, от голода. Ведь никто там нас не лечил. Мы были грязные, всегда зачуханные такие….
– Как Вы смогли избежать болезней?
– А я всегда чистоплотной была,аккуратной, мылась даже под холодной водой, если случай представлялся. Всегда причесывалась и умывалась. У меня даже косы сохранились. Я их срезала, когда замуж уже вышла.
– А как Вы смогли освободиться?
– А тогда уже американцы наступали. А они нашими союзниками были, и немцы за нами не следили так же строго, как раньше. Однажды моя подружка и ее знакомый военнопленный, который тоже в том же концлагере был, но их бараки дальше стояли, решили бежать. Он где-то лодку раздобыл, а я с ними попросилась, вот мы по реке и ушли, так с берега американцы за нами наблюдали, а немцы о своих делах думали.
– А остальные смогли освободиться?
–Да, их американцы освободили. А я так к своим хотела, хоть и знала, что меня будут считать врагом. Ведь так думали раньше о таких, как я, узниках лагерей… Но все равно хотела к нашим.
–Как же Вам удалось избежать ужасной участи врага народа…
–Мой будущий муж помог, который был тогда капитаном и работал в штабе. Он совершил ужасное преступление – достал для меня военную форму и сделал документы, что я – военнослужащая. Это было нужно для того, чтобы я смогла пересечь нашу границу. Он помог мне оказаться снова на Родине. Потом мы вместе штурмом брали эшелон, чтобы поехать дальше, он как раз в отпуске был. Так меня солдаты по его просьбе внутрь втащили. Если б узнали о том, что он сделал, его бы каторга ждала. Вагон товарный был, с бревнами, так в некоторых из них лунки сделали, чтобы можно было сидеть. А от холода мы за бревнами прятались. Но сначала мы ко мне приехали, а оттуда – к его родителям.
– Как вы оказались в Санкт-Петербурге?
– Так мой муж военным был, я за ним ездила. Меня первый год проверяли еще после замужества. И про концлагерь узнали, но не стали наказывать, ведь девчонкой была. А так моталась всю жизнь за мужем. У нас двое сыновей родилось. Правда, старший уже умер, и мужа нет. Так что младший только остался, правда, живет отдельно. Так что одна я тут кукую теперь. В Ленинграде я получила образование – училась в педагогическом училище. Здесь я в школе работала. Девятнадцать лет домоводство вела.
– Вы так много пережили, перенесли… Как Вам удалось сохранить такую светлую душу, оптимизм, человеческое достоинство, внутренний стержень?
–Тогда все люди такие были… Мы ныть не привыкли, взрослели рано, ведь выживать надо было. Некогда было плакать, надо было…быть сильной. Я даже сейчас, будучи одна в квартире, всегда пою что-нибудь, мурчу… Никогда не плачу, не обижаюсь…
– Какой совет Вы могли бы дать сегодняшним юношам и девушкам?
– Честно относиться к жизни, никаких виляний, обманов. Жить по зову сердца. Главное – уметь слушать, не жаловаться… Ко мне соседки приходят советоваться, им по тридцать – тридцать пять лет. А мне в июле уже восемьдесят восемь будет. Так мы друг с другом подолгу разговариваем, они порой и уходить не хотят…Наверное, интересно им со мной.
– Большое спасибо, Ольга Демьяновна, за интересный рассказ. Дай Бог Вам здоровья, долгих лет жизни…
– Спасибо. И жениха мне найдите, только не старого. Лет двадцать пять - тридцать – в самый раз!
На этом интервью наше общение с Ольгой Демьяновной не закончилось. Теперь мы созваниваемся, и, по возможности, встречаемся. Ольга Демьяновна всегда рада моим визитам, а я заряжаюсь от нее энергией и оптимизмом.
