Истории

Петербург - провинциальный город: виноваты и власти, и жители

Лет десять назад экс-губернатор Матвиенко, вступая на свой пост, ужаснулась провинциальности Петербурга. Что-то она успела сделать для изменения имиджа, что-то - не смогла или не позволили. Недавно Агентство социальной информации (АСИ) провело исследование провинциальности Петербурга: выяснилось, что великим городу мешают стать четыре фактора.

«Мой район» опросил петербургских ученых: что, по их мнению, необходимо Петербургу, чтобы избавиться от своего провинциального реноме?

«Наш город совсем не провинциальный, - вступился за Петербург историк Лев Лурье. - Конечно, в 1913 году он был более ярким, но никогда четвертый город Европы не станет провинциальным – не дождетесь. Если вы имеете в виду, что какие-то люди не хотят вести себя по-столичному, то их полно и в Нью-Йорке, и в Париже. Их даже большинство, но есть еще некое активное меньшинство (и даже в Москве его много).

Правда, такой провинциальности, какую ныне демонстрирует наше городское начальство, я еще не помню. Когда-то мы сетовали на Потехина (зам губернатора Яковлева - «МР»), Владимира Петровича Яковлева, не говоря уже про Аллу Манилову – но на фоне нынешних вице-губернаторов, как будто специально свезенных в Петербург из разных малых городов, даже они меркнут. Началось настоящее завоевание нашего города какими-то случайными приезжими. Но, поскольку они править толком не умеют, ничего нам не грозит».

Социологи из АСИ опросили журналистов, бизнесменов, чиновников, вузовских преподавателей и ученых и нащупали четыре главные болевые точки, которые мешают Петербургу стать великим, а заодно и уютным для жизни городом. Чтобы покончить с этими точками, нужно всего-то развивать исторический центр, решить проблему с мигрантами и с транспортом, расселить коммуналки. Отметим, что мигрантов социологи совсем не собираются выселять, а наоборот, приравнивают к креативному классу. Это та группа лиц, которая является движущей силой в развитии любого города. Раньше эту роль играли лимитчики. Проблему мигрантов надо решать не в отдельно взятом городе, а во всей стране.

Тот шаг назад, который сделала Матвиенко, а затем – ее преемник Георгий Полтавченко, называется «неудачное наведение мостов с общественностью». «Власть, - сообщается в докладе АСИ, - по-прежнему думала о себе как о единственном подлинном представителе интересов народа. В то же время креативные слои населения и образованные классы во многих случаях делают ставку на правые партии и оппозиционные силы. Но для того, чтобы вовлечь в диалог эти силы, необходима политическая реформа и допуск оппозиции к обоснованию и принятию решений…» Что уж говорить про Полтавченко, который избрал стиль правления, больше смахивающий на военный. И этот шаг ни под каким соусом не превратит город во вторую столицу.

«Редко можно встретить начальство, которое ведет себя цивилизованней, чем общество. Еще Пушкин говорил, что единственные революционеры в России – это Романовы, - говорит Лев Лурье. – С другой стороны, советские председатели горисполкомов не были хорошими лидерами, но при них расцветала наша культура. Гребенщиков и Довлатов – при Романове, Товстоногов и Акимов – при Толстикове. Сейчас я чего-то похожего не вижу».

Получается, что проблема и в простых людях. Говорит преподаватель НИУ Высшая школа экономики Андрей Заостровцев: «Россия – уникальная страна, по меркам западных экономистов и политологов. Уникальная тем, что уровень гражданских свобод у нас крайне низок, хотя большинство людей из-за этого не больно-то переживает. При этом культ материальных ценностей у нас выше, чем в Америке. Если соединить два этих графика, картинка будет устрашающей. Поскольку «как мыслишь, так и существуешь» - стоит ли удивляться нашему образу мыслей? Эта ситуация типична для всей страны, не только для Петербурга.

Петербургу повезло быть столицей Империи, соответственно, он нашел отражение в литературных памятниках, в архитектуре. Сейчас это помогает нам развивать туризм - лучше, чем в Москве. В то же время сама история города показывает, что петербуржцы в четвертом поколении – это нонсенс. Большинство горожан у нас из второго поколения. Крестьянская культура еще долго будет давать о себе знать, и ни один город в  России ее в себе не изжил. Даже Москва. Хотя уже очевидно, что она в себе провинциальность изживет быстрее. Сначала была революция, потом великое перемещение слоев населения. Городская культура просто не успевала закрепиться. Есть еще понятие – национальная культура, и когда она накладывается на сельский уклад, это приводит к соответствующим результатам.

Вторая проблема Петербурга – советская промышленность, которая вся была ориентирована на военно-промышленный комплекс. НА ВПК работали люди с особой моделью поведения. Это постоянная секретность, это вечная жизнь со страхом сказать что-то не то. Когда я был совсем юным выпускником университета и преподавал политэкономию в Военмехе (ныне – БГТУ), я уже мог немного расслабиться и читал лекции в полудиссидентской манере. И, конечно, сталкивался с непониманием – не только со стороны студентов, но и других преподавателей, хоть они и были выпускниками ЛГУ, а не того же закрытого Военмеха. Про себя я своих коллег-преподавателей называл «лунарии» - как в романе Герберта Уэллса «Первые люди на Луне». У этих лунариев были развиты только те части тела, которые были им нужны для работы: у кузнеца - руки, у ученого - голова… Вот и наши ученые, как бы лихо они ни разбирались в физике, имели политическое мышление, свойственное 14-летнему школьнику. Один на полном серьезе рассказывал, как в «Греции убивают коммунистов». Второй – про то, какая опасная для нас Америка: там негров бьют.

Под Москвой есть городок Ступино, где раньше был авиазавод, так что это был типичный моногород, а потом американцы сделали там шоколадную фабрику Mars, и часть персонала перешла туда работать. Я беседовал с одним инженером, который был абсолютно уверен в том, что Америка специально внедрила сюда свой шоколад, чтобы низвести самолетостроение и обрушить обороноспособность России. При этом он оставался толковым инженером. А в Петербурге, где предприятий ВПК гораздо больше (наверное, каждое второе), эти настроения в сто раз сильнее».

Провинциальность Петербурга несет в себе один безусловно тревожный тренд: инвесторы из города уходят в область. 47-й регион - та же провинция, но более дешевая. И никого, помимо Смольного, тут не упрекнешь: будущее города туманно, позиция у чиновников настолько неясна, что никто из бизнесменов не решается сделать долгосрочный прогноз.

Пока что все идет к тому, что победят крайне консервативные настроения, чуть ли не реакция. 

share
print