«Я люблю детей. Своих». Правильная фраза — так мне всегда казалось. И я всегда горячо спорила, когда кто-то из моих знакомых говорил, что, наверное, надо бы усыновить ребенка из детдома.
Потому что я считаю, что лучше сделать хотя бы одного — своего — ребенка счастливым, нужно дать ему прекрасное образование, обеспечить ему комфортные условия для всего — жизни, становления, развития, дружбы и любви.
И еще мне всегда казалось, что помогать незнакомым детям должны те, кто абсолютно спокоен за будущее своего ребенка (хотя бы в материальном плане) или те, у кого собственных детей нет, или, наконец, те, у кого денег так много, что можно осчастливить целый интернат в российской глубинке всерьез и надолго.
Казалось до тех пор, пока мне не позвонила моя подруга и не сказала, что завтра рядом с нашим домом будут собирать (по инициативе Бутырской управы) игрушки и вещи для детей из малообеспеченных семей. Не для какого-то столичного детского дома (где, кстати, проблем с игрушками сейчас особо и не бывает), а для тех, у кого есть мама и папа, но нет денег, чтобы чувствовать себя достойно в мире Барби, Лего и Пиратов Карибского моря.
Игрушек у моей дочери много. Да, я потихоньку (чаще тайком) что-то раздариваю, что-то выкидываю, что-то отвожу на дачу, но их все равно много. И куда девать это огромное количество милого детскому сердцу хлама — непонятно. Потому что никогда не знаешь, что в результате в один прекрасный день будет искать в своей комнате пятилетняя девочка: сломанную детскую стиральную машину, громоздкую железную дорогу, клюшки для мини-гольфа или набор дешевых китайских наклеек.
Когда я аккуратно начала рассказывать дочке о том, что у некоторых детишек очень мало игрушек, им не хватает самой необходимой одежды, а что такое DVD, компьютерные игры и детский фитнес, они даже не знают, ребенок вдруг стал по-взрослому деловитым. Был произведен тщательный отбор книг, игр, нарядов и кукол.
Зная, что дети очень ревностно относятся к своим игрушкам и делиться ими не любят, сама я только наблюдала за этим процессом. Среди выбранных для благотворительной акции кукол не было ни одной старой, рваной или испачканной. Особенно удивило, что моя девочка порывалась отдать самое сокровенное: любимую игрушку Baby Born, которую ей подарил в новогоднюю ночь Дед Мороз.
Я пока не знаю, как моей дочке будет житься в этом странном взрослом мире. Она уже понимает, что такое война, знает, как зовут президента России и мэра Москвы, и на собственном опыте усвоила, что есть страны более развитые, чем наша и менее. Она с позитивным интересом знакомится и дружит с детьми с разным цветом кожи и разрезом глаз. А еще она поняла, что можно быть щедрым и добрым даже с теми, кого не знает и не узнает никогда.
Меня, конечно, волнует, что наше государство вовсе не доброе и не щедрое, что вокруг полно преступников и наркоманов, что правильная по сути борьба с нелегалами и криминальными казино начинается только после неправильных по сути действий президента Грузии, что в Северной Корее взрывают ядерную бомбу, в Африке люди гибнут от СПИДа, самолеты падают, а международные террористы периодически наглеют.
Но больше всего меня волнует, каким человеком станет моя дочь. И я уверена, что она вправе ожидать, что в будущем вокруг нее хороших людей будет больше, чем плохих. А это во многом зависит от нас, от родителей — не в будущем, а в этом странном взрослом настоящем.
