Истории

Потерпевший от слова "терпение"

Ежегодно жертвами преступлений становятся 10 миллионов россиян. Закон их практически не защищает

«Я и не думала до того, что потерпевшей стороне тоже необходим адвокат, ведь закон должен защищать потерпевшего», — говорит Елена Спиридович, чья дочь Настя стала инвалидом из-за чужой халатности.

В российских судах потерпевшие порой оказываются самыми незащищенными участниками процесса.

Настя В январе прошлого года 16-летняя Настя Попова попала в беду. Когда она и ее старший брат Илья возвращались из гостей, на остановке у метро «Речной вокзал» разворачивавшийся рейсовый «Икарус» сбил девушку.

Илья говорит, что водитель Каримжон Ахмедов сразу и не заметил происшествия. Лишь когда он услышал крики, то остановил семнадцатитонную машину прямо на ноге у девушки. «Он выбежал на шум из кабины, и когда увидел случившееся, вместо того, чтобы отъехать, начал ахать и охать», — вспоминает Илья.

«Врачи после говорили, что Бог был на стороне Насти, — рассказывает ее мать — Елена Спиридович. — По их словам, 90 шансов из 100, что она должна была скончаться от потери крови и болевого шока». Девочка провела в реанимации 15 дней. «Я практически на коленях умоляла сохранить Насте ногу», — говорит Елена.

Сейчас, спустя год, у Насти Поповой 1-я группа инвалидности. Она постоянно обращается к медикам. За время хождения по врачам семье Насти пришлось потратить на лечение немало денег. Чеками подтверждены затраты в размере 137 тысяч рублей. По словам матери, в реальности они потратили как минимум в два раза больше.

 

В одно мгновение жизнь 16-летней Насти Поповой перевернулась. Сейчас она большую часть времени тратит на лечение.

Хождение по судебным мукам Тогда Елене Спиридович было не до судебных тяжб: она положилась на прокуратуру и суд. Но приговор водителю автобуса, датированный августом 2006 года, шокировал семью: один год условно, без лишения права вождения и без каких-либо материальных компенсаций пострадавшей.

На процессе у Елены не было адвоката, потому что, говорит, она не думала, что он ей вообще понадобится: дело-то очевидное.

Пришлось обзаводиться адвокатом и с его помощью составлять жалобу в Мосгорсуд, который вернул дело в Головинский райсуд на новое рассмотрение.

27 января суд вынес более жесткий приговор: к условному сроку Ахмедова добавилось лишение его права вождения на 3-летний срок. Cуд также постановил возместить ущерб. Причем материальная ответственность легла на 11-й автобусный парк, к которому относился автобус.

Материальный ущерб был оценен судом в 203 тысячи 165 рублей, а моральный — в 400 тысяч (при затребованной моральной компенсации в миллион рублей).

Возможно, уставшую от уже более чем полугодичных тяжб Елену Спиридович и удовлетворило бы такое решение, однако на этот раз недовольны остались представители 11-го автобусного парка. В тот же Мосгорсуд была подана кассация со стороны автобусного парка: их не устроил размер материальной компенсации. В частности, как рассказывает мать Насти, то, что суд обязал их оплатить издержки за платное лечение девочки. Теперь семье Насти предстоит в очередной раз проходить через суды.

Комментировать свою позицию директор парка Андрей Назаров отказался.

Незащищенные «Дело Анастасии Поповой очень красноречиво характеризует ситуацию, связанную с защитой прав потерпевших в нашей стране», — говорит Ольга Костина, лидер движения «Сопротивление», помогающего жертвам преступлений.

«Каждый год в России появляется свыше 3 миллионов потерпевших, — говорит адвокат Игорь Трунов. — Если же учесть близких родственников пострадавших, их иждивенцев, то число жертв преступлений составит более 10 миллионов человек».

По Конституции права потерпевших охраняются законом, но реальное положение дел свидетельствует о несоблюдении этого требования.

«До тех пор, пока правоохранительные органы будут продолжать относиться к свидетелям и потерпевшим исключительно как к источникам доказательств, ситуация не просто останется на прежнем уровне, она будет ухудшаться», — утверждает Анатолий Кучерена, член Общественной палаты.

По словам депутата Госдумы Валерия Гребенникова, внимание российской общественности много лет сфокусировано на проблемах обвиняемых и осужденных, функционирует целый ряд общественных организаций, помогающих заключенным, но жертвам преступности не помогает почти никто.

«Реальное возмещение вреда потерпевшему — редкость для российского уголовного судопроизводства», — говорит Игорь Трунов. Наиболее незащищенными при этом, по словам адвоката, оказываются как раз те категории граждан, которые и называются «незащищенными»: дети, пенсионеры, инвалиды.

Телефон доверия МВД России — 237 85 51
Дежурный управления собственной безопасности ГУВД Москвы — 200 90 81
Телефоны доверия МУР — 200 93 09, 299 46 14
Телефон доверия ГУВД Москвы — 250 98 10
Правозащитное движение «Сопротивление» — 244 03 63
Юридическая и психологическая консультация жертв преступлений — 781 96 02
Неотложная психологическая помощь — 205 05 50
Центр психологической службы женщинам «Ярославна» — 682 84 50
Московская служба психологической помощи населению — 173 09 09

На чьей стороне закон?

Ст. 47 УПК наделяет обвиняемого правом на бесплатного адвоката и переводчика. У потерпевшего такого права нет

Ст. 22 УПК наделяет потерпевшего правом участвовать в уголовном преследовании. Но законом не определен срок, в течение которого лицо должно быть признано потерпевшим по уголовному делу, и на практике зачастую лицо признается потерпевшим на завершающей стадии уголовного судопроизводства, что лишает его прав на заявление отводов, подачу жалоб, заявлений, ходатайств. 

Ст. 246 Уголовно-процессуального кодекса (УПК) РФ позволяет государственному обвинителю отказаться от предъявленного обвинения или смягчить его. Мнения потерпевшего при этом никто не спрашивает.

share
print