Если честно, то я думал, что до того времени, как мой сын будет требовать независимости, пройдет как минимум года три-четыре. Но я просчитался.
У Тимохи уже появились свои секреты и свои дела, вмешиваться в которые он не разрешает.
Все началось с того, что недели две назад, когда мы ходили по улице, он не стал брать меня за руку и продолжил прогулку самостоятельно. Тогда я не придал этому особого значения. Потом уже дома я заметил, что сладкое печенье, которое даю ему я, оказывается менее вкусным, чем завалившаяся сушка, которую он добыл самостоятельно.
Кроме того, у него появилось сразу несколько укромных уголков, куда он тащит добытую вещь, чтобы повнимательней ее исследовать. Это небольшой зазор между стенкой и детским манежем в спальне и угол за занавеской в гостиной. У нас дома даже примета появилась: если Тимоха тихонечко идет в свой уголок, значит, он что-то стащил, и надо срочно у него это что-то изъять.
Так, на этих выходных он разобрал ночник, стоящий на полу, и отправился в свою лабораторию за занавеской, чтобы как следует изучить винтик и шайбочку. Я настиг его, когда он спрятался за занавеской. Винтик уже был во рту, шайбочка, судя по всему, направлялась туда же. Тимоха быстро достал винтик и сжал его в кулаке, издав при этом звук, напоминающий львиный рык. Я понял, что просто так забрать добычу не получится. Путем долгого подбора адекватной замены Тимоха остался с фотоаппаратом.
Буквально месяц назад Тимоха играл тем, что дадут, ну или, в крайнем случае, он требовал, чтобы кто-нибудь из взрослых дал ему приглянувшуюся вещь. А теперь он все хочет добывать самостоятельно, и иногда ему это удается.
