В Городской думе теперь пять лет будут заседать 32 единоросса, а оппозицию им составят всего лишь три коммуниста
Эрик Маранго голосует на участке №91 в центре Москвы. Эрик родом из Руанды, живет в России уже семь лет, в прошлом году получил гражданство, работает архитектором. Маранго голосовал в первый раз. Говорит, что за «Яблоко». Фото Евгения ГЛАДИНА
На выборах в Мосгордуму на некоторых избирательных участках «Единой России» приписали четверть голосов, утверждают наблюдатели.
Чтобы победить, власть задействовала все виды фальсификаций: вброс бюллетеней, устранение наблюдателей и корректировка итоговых данных, утверждает Аркадий Любарев, из Независимого института выборов. При этом выборы могли провести честно — и «Единая Россия» все равно оказалась бы победителем, считает Андрей Бузин, специалист в области избирательного права. Правда, при таком раскладе в Мосгордуме оказалось бы больше партий и единороссы не получили бы 32 из 35 мест.
ПЕРЕСЧЕТ. «Впечатление от происшедшего одно — шок», — говорит Екатерина Фефелова, наблюдатель от партии «Яблоко», работавшая на участке №1701 в Даниловском районе.
Она получила копию итогового протокола подсчета голосов избирателей. Данные из этого протокола потом передаются в Московскую городскую избирательную комиссию (МГИК) и учитываются при общем подсчете голосов. Когда Екатерина Фефелова посмотрела данные голосования по своему участку на сайте МГИК, она увидела, что они отличаются от цифр в ее копии протокола. По протоколу «Единая Россия» набрала 482 голоса, а на сайте было видно, что за нее проголосовали 617 человек. При этом «Яблоко» лишилось 20 голосов. На сайте всего пять голосов против 25 в протоколе. В итоге процент голосов за «Единую Россию» вырос с 60,8 до 75,24. А у «Яблока» снизился с 3,2 до 0,61.
Статистическая аномалия Чтобы увеличить таблицу, нажмите на нее |
С тем же столкнулся Олег Пулин, наблюдатель от «Яблока» на участке №1702 в Южном округе.
В отданном ему протоколе количество голосов за «Единую Россию» было 192, а на сайте МГИКА — 742.
Всего у «Яблока» 39 протоколов, данные в которых расходятся с цифрами на сайте МГИКА.
С такими же фактами столкнулись и в КПРФ. «Мы имеем на руках около двадцати протоколов, где в сумме «Единой России» отдано на шесть тысяч голосов меньше, чем указано на сайте МГИКА», — говорит Андрей Чупанов, представитель КПРФ.
Несовпадения. Цифры на заверенном протоколе голосования на участке №1701 (Даниловский район) не совпадают с теми, что были засчитаны избиркомом. «Единой России» накинули 135 голосов.
КОИБЫ. На некоторых участках вместо урн стояли Комплексы обработки избирательных бюллетеней (КОИБ). Эти устройства автоматически подсчитывают голоса избирателей, когда в них опускают бюллетень. По идее эти устройства должны минимизировать возможность фальсификаций. В них, например, нельзя вбросить стопку бюллетеней.
Пятый избирательный округ на Северо-Востоке столицы и 11-й на Юге были полностью оборудованы КОИБами. На Северо-Востоке «Единая Россия» набрала 55,24 процента, на Юге — 75,02.
В пределах одного города такое расхождение голосов ненормально и свидетельствует о фальсификации, считает социолог Михаил Тарусин. Допустимое расхождение — не больше пяти процентов.
Сергей Тимохов утверждает, что в Южном округе обошли защиту КОИБов и сфальсифицировали итоги, используя «карусель». При такой технологии один человек голосует за одну партию на разных участках. Одному из коммунистов негласно даже удалось поучаствовать в «карусели». Но в партии пока не раскрывают его координаты.
Самые большие проценты |
100%
|
ИТОГИ. Власти каждого столичного округа старались, чтобы процент голосов, отданный за «Единую Россию», был максимальным. Это было нужно им, чтобы иметь в Мосгордуме больше депутатов из своих региональных групп, говорит Аркадий Любарев из Независимого института выборов.
«Итоги выборов закономерны. Люди выбрали тех, кому они доверяют», — утверждает Наталья Бурцева, пресс-секретарь столичного отделения «Единой России».
В среду, 14 октября, Городская избирательная комиссия признала выборы состоявшимися и утвердила их результаты. Оппозиционные партии собирают документы, чтобы подать в суд и признать выборы несостоявшимися.
Эти выборы сложно назвать честными и легитимными, отмечает Аркадий Любарев.
Чтобы увеличить таблицы, нажмите на них
«Это не просьба, это — приказ» |
Мария Эйсмонт, наблюдатель на выборах в мосгордуму
Шел третий час нашего дежурства, мы познакомились и договорились координировать наши действия, не оставлять урны без присмотра. Вокруг были наблюдатели от «Единой России», либо официальные, либо неофициальные («Как, еще кто-то есть от «ЕР»? Ну, считайте, что мы от «патриотов», все одно»), а также представители общественности из совета ветеранов. МОЙ КОЛЛЕГА-КОММУНИСТ был опытным наблюдателем, но, собираясь пройтись по домам с переносной урной, взялся пересчитать бюллетени — и был схвачен с поличным. «Это нарушение!» — сказали все члены комиссии и проголосовали за его отстранение. Через некоторое время председатель подходит ко мне. — Срочно выезжайте на дом к женщине, которая не может голосовать, пока рядом с ней не будет независимого наблюдателя. Я качаю головой: не поеду. — Вы меня не поняли. Это не просьба. Это — приказ. Вы что, мне не подчиняетесь? ПОСЛЕ УХОДА коллеги из КПРФ приходится менять тактику: оставаться у урны 12 часов подряд невозможно, придется следить только за большими группами людей, а потом все силы бросить на подсчет голосов и сверку с книгами регистрации избирателей. — Вы что, не уходите? — спрашивает 87-летняя наблюдатель-общественница через пять минут после того, как участок закрылся. Она удивляется, узнав, что я рассчитываю присутствовать на подсчете голосов. — А как вы потом пойдете? Не страшно? Тут на улице Красина до революции жили одни цыгане и конокрады. Председатель рассаживает членов комиссии за стол, начинается подсчет. Она объявляет номер в списке, и члены комиссии разбирают бюллетени по стопкам. — Третий [«Единая Россия»], третий, четвертый, шестой, третий, третий, третий, третий, третий, третий, третий, третий, третий, третий... Интересно, может попасться столько бюллетеней подряд за одну партию? Одинаково ровненькие, не смятые листы, с похожими значками. Я делюсь сомнениями с одной из членов комиссии. — Ну и что? А какие там еще значки ставить? Крестик либо нолик, галочка либо черточка. И каким образом бюллетени попали в урну, если они вброшенные? ОТВЕТИТЬ НЕЧЕГО. Я действительно не видела, чтобы кто бы то ни было что-либо подбрасывал. — ...Третий, третий, третий… Да что же это такое? — говорит председатель. Хочется верить, что ее это также изумляет. Бюллетени давно подсчитаны, но не подсчитаны записи в книгах регистрации: нужно сверить число бюллетеней с количеством официально проголосовавших, чтобы понять, не было ли вброса. Я требую, чтобы меня допустили к книгам регистрации. Проходит уже два часа. Член УИК от коммунистов отказывается подписывать протокол, пока нам не покажут книги. Около двух часов ночи книги все-таки приносят. Кое-где исправления, не все сходится, но расхождения незначительные. Может, не было вброса? Но что они так долго с этими книгами делали? Возвращаюсь домой по улице Красина и чувствую себя так же, как, наверное, за сто лет до меня чувствовали себя те, кто после встречи с местными лихими людьми не досчитался колец и кошелька.
|