Старшеклассники приняли участие в игре, организованной движением за сохранение Петербурга «Живой город».
«Автобус остановился. Вокруг никого, и только порывистый ветер обходил свои владения – Кожевенную линию, памятник промышленной архитектуры. Сейчас архитектурный ансамбль Брусницыных напоминает ветхую декорацию для съемок фильма ужасов»
«Желтые листья шуршат и липнут к ногам, по старым надгробиям стекают капли дождя. Провалившиеся надгробия обнажают кости выдающихся людей. Ключевая проблема Лютеранского кладбища – фактическое отсутствие администрации. Никто ни за что не отвечает. Отсюда вытекают все остальные беды».
«В различных источниках сообщается, что в доме № 31 на 8-й линии в 1930-1931 годах жил поэт О. Э. Мандельштам. В квартире своего брата он только обедал. Основным же местом обитания Осипа Эмильевича был чердак-мастерская скульптора Сары Лебедевой. Деревья во дворе помнят пробиравшегося по черной лестнице поэта. Сейчас этот дом расселен».
Это – выдержки из заметок, написанных старшеклассниками 15-ти школ города, участвовавшими в деловой игре «Журналист». Организовали эту игру образовательный центр «Участие» и движение «Живой город».
Задача ребят состояла в том, чтобы исследовать забытые памятники Васильевского острова, а затем выпустить собственную газету, которая в дальнейшем будет издана в виде вкладки к «Газете для родителей».
«Мы хотели, чтобы участники игры побродили вместе с экспертами по непарадному Петербургу и почувствовали, что старые стены и двери умеют «разговаривать». И поняли, что именно подлинность делает памятники частью истории.
Мы хотели дать им возможность высказать свое мнение о проблеме сохранения памятников», – говорит одна из лидеров «Живого города», Юлия Минутина.
Организаторы не пытались ничего «нагнетать» – не их вина, что увиденная ребятами картина оказалась довольно мрачной. С другой стороны, очевидная любовь экспертов к Васильевскому острову оказалась заразительной.
К концу путешествия участники игры оживленно обсуждали вопрос о том, как, должно быть, здорово жить в центре Васильевского… если, конечно, удастся сохранить его красоту и своеобразие.
