Истории

Не стыдно?

У преступников всегда есть подельники. Посмотрите в зеркало. Загляните в телефонную книжку.

Позади осталось 4 декабря со множеством событий и мероприятий под собирательным названием «демократические выборы». Как говорится, что выросло, то выросло.

Теперь с каждым днём всё более популярным становится вопрос: «Им не стыдно?» В детстве полагалось остроумно отвечать: «Стыдно, у кого видно». Сейчас по интернетам разлетелось видео из Москвы, где митингующим не менее удачно бросил в мегафон офицер-полицмент: «Стыдно, стыдно. И дальше что?».

Вот именно. Стоит появиться ответу на один вопрос, как тут же возникает другой. Однако забегать вперёд и обсуждать, что дальше – пока рановато. Надо пережить всероссийские митинги 10 декабря, День Конституции 12 декабря и ещё несколько дней осенне-зимнего обострения гражданского правосознания. Тогда прояснится ответ на вопрос: что дальше?
А вот спрашивать про стыд – уже точно поздно.

Когда абстрактного маленького Вову или Диму ловят на неприглядном проступке – его клеймят позором. За хулиганство, за воровство, за подглядывание в девчоночьей раздевалке, за враньё… Есть надежда, что жгучее чувство стыда, запрет пользования айпэдом на неделю и, в конце концов, страх и боль наказания запомнятся на всю жизнь и удержат от рецидива.

Но ведь сейчас речь не о маленьких мальчиках. А этим – не стыдно. Потому что их никто ни за что не пожурит и не накажет. И потому что совсем не вдруг они оказались на своих нынешних постах. Странно, что такой простой вопрос – про стыд – возник только сегодня. Или раньше всё было идеально, и они оступились впервые?

Путь к вершинам власти – долгий. За это время на месте, где у нормального человека – потешные атавизмы вроде нравственных ценностей, стыда и совести, у этих давным-давно выросло – армейским языком говоря – нечто гораздо более другое.

Нечто другое вместо совести и стыда – обязательное условие для попадания в нынешний клуб руководителей. Иначе не бывает. В воде выживает лишь тот, кто умеет дышать жабрами. Остальные, хорошие или плохие, одинаково захлёбываются через несколько минут. Сохранив совесть и стыд, в наших руководителях долго не проходишь. Куда там, даже близко к их клубу не подступишься!

Этим – не стыдно. Они в шоколаде. Чего им стыдиться? И перед кем, главное? Уж не перед гражданами ли своей страны? Так у этих граждан у самих рыльце в пушку.

Граждане выбирали этих руководителей – или не мешали им ползти по карьерным лестницам. Граждане не обращали внимания на грязную возню со сменой системы управления в стране. Одиннадцать – или для ровного счёта десять лет больше ста миллионов избирателей жили, быдло быдлом. Если кого коробит, обидное слово можно заменить нейтральным синонимом «скот» или «стадо».

Может быть, для начала каждому возмущённому спросить себя самого: «Не стыдно?».

Граждане не возражали, например, против первых антиконституционных телодвижений новой власти – слияний субъектов Федерации. Граждане охотно участвовали в референдумах на эту тему и ни разу не задумывались, что количество субъектов Федерации прописано в Конституции, и если можно его легко поменять – значит, основной закон никакой не основной. А если так, то есть ли она вообще, Конституция наша? За это никому из граждан не стыдно?

Можно понять десять миллионов отечественных чиновников, которые – понятное дело! – голосовали за родную организацию. Им плевать, как она называется и кто её возглавляет; плевать на лозунги и вообще какие бы то ни было морально-этические аспекты происходящего – они голосовали не за клетку в бюллетене, а за своё благополучие и безнаказанность. «Топи соседа, лишь бы выплыть…» Этих пособников, эту часть электората, по крайней мере, можно понять с бытовой точки зрения. Но всё же им должно быть стыдно, или нет?

На минувших выборах (или как это назвать?) только в Москве работали около трёх с половиной тысяч избирательных участков. Точная цифра не важна, важно другое. Три тысячи участковых избирательных комиссий, которые активно и сознательно участвовали в фальсификации результатов – это на круг не меньше десяти тысяч злоумышленников, совершивших уголовное преступление: председатели УИК, ангажированные члены комиссий и наблюдатели… И вряд ли никто из родных и близких этой армии ни сном, ни духом ничего не знают. Минимум ещё десяток-другой тысяч соучастников или недоносителей. Может быть, для начала им со всеми их личным знакомыми должно быть стыдно?

Существенная часть избирательных участков располагались в школах, и школьные учителя работали в избирательных комиссиях. Им, тысячам призванных воспитывать лучшие качества, а на деле кравших чужие голоса и подделывавших протоколы – не стыдно? Им не стыдно теперь говорить на уроках про честь и совесть; не стыдно спрашивать провинившихся учеников: «Тебе не стыдно?».

Полиция, которая организованно покрывала и физически прикрывала преступные подтасовки; территориальные избирательные комиссии вплоть до Центральной – это ещё сколько соучастников? Десятки и десятки тысяч. А переименованные ОМОНы, которых перебрасывают из конца в конец страны, чтобы топтали демонстрантов в чужих, не своих городах? А те, кто их перебрасывают (и откуда столько самолётов, если на пожарах и катастрофах их вечно не хватает?); а ещё родственники, которые провожают карателей из дому и благословляют этих как бы рыцарей на как бы подвиг…

Даже без чиновников только в столице легко набирается побольше сотни тысяч тех, кому сегодня должно быть стыдно. Но, судя по ответу московского полицмента, стыд их не слишком беспокоит.

Телевизионные всезнайки рыскают в самых отдалённых уголках планеты в поисках правды. Они ежечасно, волна за волной, гонят новости о вопиющих нарушениях прав и свобод чужих граждан – и в течение нескольких дней ни словом не обмолвились о многотысячных митингах протеста в крупнейших городах родной страны. Нашим телевизионным журналистам, которые подставляли свои микрофоны только бесстыжим, и целой армии сотрудников национальных каналов – не стыдно за своё молчание?

И как же можно забыть тех, кто участвовали в пресловутых «каруселях»?! Как можно забыть честно проголосовавших за деньги и разными другими способами пособничавших преступлению властей?! Это дополнительные десятки и десятки тысяч, которые сейчас больше всего возмущаются не тем, что их лживыми посулами завлекли в шайку, а тем, что им не заплатили за тяжёлую работу – организованно объехать от пяти до тридцати (!) участков в течение дня и везде проголосовать, как сказано! Этим десяткам тысяч – не стыдно?

Даже при таком оценочном подсчёте по стране набирается миллион-другой активных участников государственного преступления. Активных! И надо ведь вспомнить ещё начальников всех уровней, которые вынуждали своих подчинённых всех уровней проголосовать «правильно». И этих несчастных подчинённых надо учесть; причём речь не только о бюджетниках, хотя о них – в первую очередь. Словом, счёт тех, кому должно быть стыдно, можно продолжать, продолжать, продолжать…

У преступников всегда есть подельники.

Посмотрите в зеркало. Загляните в телефонную книжку.

В этот раз подельники – мы с вами. Но если нам стыдно и если нам хватит мужества в этом признаться – значит, ещё не всё потеряно; мы ещё можем что-то исправить. Давайте попробуем!