Для несовершеннолетних грабителей и хулиганов открыли суперсовременную спецшколу.
Спецшколу №1 закрытого типа на улице Аккуратова знают все хулиганы. Раньше попасть туда было страшно, а теперь школу называют не иначе как «санаторием». На территории - современный стадион и спортивные площадки, уличные тренажеры и красивые корпуса....
В столовой - нарядные скатерти, картины с цветами, красивые шторы. Кормят подростков 5 раз в день.
В корпусах – новые телевизоры с широким экраном, шесть спортивных залов включая тренажерный, теннисный, волейбольный. Скоро откроют два компьютерных класса – для обучения и для игр.
Школа рассчитана на 65 ребят от 11 до 18 лет, пока их здесь только 27. Из них 21 - из неполных семей, четверо - без обоих родителей. До поступления 19 человек систематически бродяжничали, семеро принимали психоактивные вещества, 14 пристрастились к спиртному,, трое пробовали наркотики.
К услугам бывших бродяг – мастерские, студии, кружки. Так, в гончарной мастерской установлены современные гончарные круги для производства кувшинок, тарелок, ваз.
Есть столярная мастерская и художественная студия.
В мастерской фьюзинга (художественной обработки стекла) – станки для резки и заточки. Пока демонстрировали станки, 12-летний Дима Филиппов аккуратно вывел по чертежу линии на стекле и тут же ловко обточил его на станке. «Дима – мальчик с фантазией. Посмотрите, какого кота сам сделал!» - показывает мастер Марина на смешного черного котяру. По ее словам, заниматься фьюзингом захотели только трое, а зря – ремесло современное и красивое.
Те, кто не хочет учиться ремеслу – может работать в цехе ООО «Новое поколение» - клеить настольные картонные игры и получать 3-5 тысяч рублей в месяц. Ребят регулярно водят в музеи и театры, на концерты и в кино.
Наказывать воспитанников запрещено, единственной мерой является лишение права на увольнение 1 раз в месяц. С подростками работают психологи. На создание таких условий для вчерашних правонарушителей из бюджета Петербурга потрачено 477 миллионов рублей.
По словам Светланы Агапитовой, уполномоченного по правам ребенка в Санкт-Петербурге, в вине за совершенные этими детьми «общественно опасные деяния» есть и доля вины взрослых, которые это допустили. И все эти затраты оправданы.
Ольга Иванова, председатель комитета по образованию, отметила, что оснащение и ремонт школы на таком высоком уровне было принципиальной позицией правительства. И предложила подумать о размещении здесь и «трудных» девочек.
По наблюдениям Валерия Смирнова, заместителя директора, контингент ребят сильно поменялся с советских времен. Тогда 60 процентов попадали по «хулиганке» и за нарушение закона всеобуча, 20 процентов воришки, 20 фарцовщики. Сейчас 60 процентов - за кражи и угоны, (иногда – убийства, но реже, чем в 90-е), 15-20 процентов – драки, избиения, остальное – наркотики, бродяжничество.
Если в советские времена все ребята были из неблагополучных семей, то сейчас есть ребята из внешне вполне состоятельных.
В 1965-м году, когда открыли школу для малолетних преступников, на территории жили 240 воспитанников, в 90-е -120. С 2004 года стандарт проживания – 65 человек.
Сотрудники схватились за голову, когда столкнулись с проблемой – как же сберечь все это оборудование от шальных рук. «Постоянно воруют теннисные шарики! Хотя я говорю им, что они итак для них! – в сердцах говорит Василий Орлов, учитель физкультуры, чемпион города по тяжелой атлетике, мастер спорта.
Василий работает здесь 4 года, признается, что отдачи никакой. Многие ребята ничего не ценят, ломают тренажеры, ни к чему не стремятся.
«Я стараюсь быть примером и авторитетом для них – не пью, не курю, катаюсь на велосипеде, закаляюсь. А они только смеются в лицо. Учителя у нас высшей категории, все разжевывают, душу вкладывают – а им не интересно. У меня душа болит – а кого я готовлю, они тут мышцы качают, а потом может, бабушку ограбят… Я этого не переживу! Так им и говорю!» - поделился тренер.
Ему обидно видеть обычных детей из бедных многодетных семей, у которых нет ни тренажеров, ни 5-разового питания, ни мастерских.
Такие санаторные условия для исправления подростков, совершивших преступление, совершенно не оправданы, считает Ирина Дерманова, доцент факультета психологии СПбГУ.
«Материальными благами таких ребят не исправить. Спортом, тренажерами и прекрасной обстановкой мы можем создать только крепкое пополнение для бандитских формирований. Представьте, что после освобождения эти подростки вернутся в свои неблагополучные семьи, где нет таких условий, никаких плазменных телевизоров. Удержаться ли они от соблазна пойти и украсть?…».
По мнению психолога, для исправления трудных подростков нужны умеренные условия, чтобы они спокойно потом адаптировались к реалиям. Нужно работать не с материальным и физическим, а вспомнить, возможно, методы Макаренко и Сорока-Россинского, или найти новые системы перевоспитания, привлекая лучших педагогов и психологов. Нужно менять смыслы и мотивы их жизни.
Ольга Енина, специалист Национальной Федерации Психоанализа в области детской и подростковой психотерапии: «Это тоже самое, что привести голодающих детей из Африки и повести в Эрмитаж – что они там поймут? Понятно, что общество пытается «додать недоданное» - только это не возможно, потому главное, чего не получили эти подростки – понимающих отношений, любви родителей. Нужно не тратить большие деньги, а сделать упор на теплом общении, разрабатывать специальные программы. Скажем, простой разговор с человеком, который поднялся со дна, может сделать больше, чем дорогой телевизор».
