Иконописная мастерская в Александро-Невской Лавре создана всего 7 лет назад. Отличник-студент «Мухи» Дмитрий Мироненко был назначен руководством академии на должность руководителя мастерской. Это назначение молодой мужчина считает самым важным в своей жизни.
Настоящее
В тихой мастерской стоят несколько мольбертов. Рядом на столиках разложены иконки, фрагменты изображений святых. Над образом святой в красном – блаженной Ксении Петербуржской – трудится уставшая женщина. «Есть такое слово у воцерковленных – «благословил». Так вот, писать иконы меня благословил старец», - рассказывает Ольга. Благословение у православных – как приказ на войне, ослушаться нельзя. Успешный архитектор, Ольга Ивлева, и подумать не могла бросить профессию. Но волю старца исполнила и пошла на курсы иконописцев. Говорит, что только там нашла смысл в работе. Ее любимые иконы – образы Божьей Матери. Наверное, потому что у самой четверо детей.
Ее соседку по мастерской, женщину в платочке, зовут Марина Борисовна – она член союза художников, «ветеран живописи». Писать иконы, как и Ольга, начала в зрелом возрасте. В дни траура после скоропостижной смерти мужа родилось непреодолимое желание написать Казанскую икону Божьей Матери. С маленького святого образа домашнего иконостаса художница сделала большой список. Сейчас перед этим образом молятся прихожане храма св. Андрея Критского. А Марина Борисовна стала штатным иконописцем лавры.
В соседней комнате реставрационная. Красивая женщина водит по заклеенной иконе чугунным маленьким утюжком – обязательным атрибутом профессионального реставратора темперной живописи. В арсенале специалиста оказываются еще более неожиданные инструменты: настоящий ампутационный нож, подаренный патологоанатомом, стоматологические инструменты, натуральный живичный лак, диковинный клей из плавательных пузырей осетров. Реставраторы – одни из самых ярых борцов за экологию, ведь от нее зависит и жизнь осетровых. «Все старые иконы делаются на осетровом клею. Если пропадут эти рыбы, придется перейти на синтетику», - страшным голосом рассказывает Татьяна Ивановна. Неизвестно, как поведут себя отреставрированные синтетикой образы через сорок-пятьдесят лет. Что скажут потомки – волнуется старший реставратор: «Ну и напахали эти умельцы двадцатого века!».
Сотни старых и ветхих икон Церковь ежегодно предают огню, чтобы не допустить надругательства над святыней. «Все эти истории, будто Церковь требует у музеев иконы – полная ерунда. Церкви не нужны иконы, их и так у нас слишком много. За каждой нужен уход», - широким жестом показывает Татьяна Моргунова, старший реставратор Лавры, на молчаливых обитателей мастерской. Десятки икон - от огромных, до потолка образов, до темных маленьких дощечек - ждут своего часа, чтобы лечь на широкий стол мастера и сойти с него обновленными.
Будущее
В мастерской работают 6 иконописцев и 1 реставратор. Все, кроме руководителя - женщины. «У иконописи сейчас женское лицо», - говорит Дмитрий Мироненко. В Петербурге работают 6 крупных иконописных мастерских, десятки мелких и большое количество «надомников».
Недалеко от мастерской, в духовной академии готовится будущая смена иконописцев. Кроме предмета учат катехизис, церковно-славянский язык, историю церковного искусства, академическую живопись и др. Сюда случайные люди не попадают, только по рекомендации приходского священника. На вступительных испытаниях комиссия может попросить прочитать наизусть Псалтири на церковно-славянском. Обязательный экзамен: нарисовать фрагмент иконы. Много лет этой иконой является «Похвала Пресвятой Богородицы », в этом году ребята копировали ангела с образа.
Только один человек из группы третьего курса иконописного отделения уже занимался иконописью до поступления. Остальные никогда самостоятельно не рисовали лики святых, даже дома, для себя. Все как один говорят – к такому серьезному делу казалось кощунственным подходит без благословения священника, без руководителя. «Самодеятельностью в православии не принято заниматься», - говорит Павел Попов, бывший рокер, теперь студент третьего курса иконописного отделения. Остальные в группе – девочки. Рыжеволосая Аня Сергеева, с милым лицом, усыпанным веснушками, рассказывает, что с детства воспитывалась в вере, закончила художественную школу и мечтала стать иконописцем. Сейчас пишет две иконы, посвященные Богородичным праздникам: «Пятидесятница» и «Успение». Множество маленьких ликов нужно выписать, построить свет в три слоя, позолотить. Жить церковной и литургической жизнью – обязательное условия для работы иконописца. Иначе, говорят ребята, икона не получится. Несколько часов можно писать один и тот же лик, но если в душе нет мира, ничего не выйдет.
Ребятам, выросшим в православных семьях, не надо учиться благоговейному отношению к образу – они воспитаны так с детства. На последнем курсе обучения им доверяют самостоятельную разработку и написание иконы. За три года беспрерывного копирования святых образов студенты до мелочей узнают технику и идею канонического изображения божественного, познают язык икон. Первый курс осваивает пейзаж иконы, одежду, на втором начинают рисовать лики. Без рекомендации преподавателя не напишут и черточки, выходящей за рамки канонов. Их держит не страх получить плохую оценку, а глубокая уверенность: икона – не средство самовыражения художника, а форма служения.
Нам объясняют элементарные основы: для иконы характерна обратная перспектива, где точка схода располагается не в глубине картинной плоскости, а в стоящем перед иконой человеке; в иконе отсутствует внешний источник света; цвет несет символическую функцию; и для икон характерна единовременность изображения: все события происходят сразу. В иконах святых всегда присутствует портретное сходство, но как бы осененные светом высшего мира физические недостатки исчезают.
Новые иконографии разрабатываются беспрерывно, рассказывают студенты. Сейчас пишут образ святого преподобного Амбросия Оптинского с житием. В прошлом году из стен Академии вышел новый образ чтимой в Петербурге святой Ксении Петербуржской. «Такой иконы действительно раньше не было, но она написана в рамках существующих канонов и стилей», - уточняет Павел Попов.
«Прелестные иконы»
«Есть такое понятие в православии – прелесть. Это означает самообман, заблуждение человека, когда он начинает считать себя чуть ли не безгрешным святым и ставит свою волю выше воли Церкви. Это называется «впасть в прелесть». От таких людей можно ожидать что угодно, в том числе и самовольное написание «икон», когда в ранг святых возносятся люди, вообще далекие от веры, потому что так вдруг решил горе-художник», - рассказывает старший реставратор Татьяна Моргунова.
Иногда обращаются с просьбами написать неканонические образы, иконописцы с возмущением отказываются. Совсем недавно состоятельный человек просил написать икону Григория Распутина.
Неканонические иконы иногда обнаруживаются и в храмах. Конечно, не такие вызывающие, как икона Распутина или Сталина, а такие, детали на которых не соответствуют церковным канонам. Отличить такую икону могут только знатоки. Например, так называемая «Троица Нового Завета», на ней Бог Отец изображен в виде старца. Но Бога никто не видел, поэтому изображать его – кощунство, объясняет Дмитрий Мироненко, руководитель иконописной мастерской Александро-Невской Лавры.
