В последнее время количество половых преступлений в отношении детей в Санкт-Петербурге возросло. С чем связана столь страшная статистика, и что необходимо сделать для защиты детей от педофилов, обсуждалось на пресс-конференции в ИА «Росбалт».
Статистика
«По сравнению с 2009 годом в 2010 году число возбужденных уголовных дел по половым преступлениям в отношении детей увеличилось на 61 %. Эта тенденция наблюдается и в течение первого полугодия 2011 года», - заявил Виктор Козлов, руководитель управления процессуального контроля Главного следственного управления СК РФ по СПб.
Но такой резкий скачок, по его словам, связан не с увеличением преступников, а с эффективной работой правоохранительных органов, которые стали уделять этой проблеме особое внимание.
«Раскрываемость таких преступлений в Петербурге составляет 94 %. На данный момент раскрыты все серийные преступления в отношении детей», - отметил Козлов.
Причем, как сказал представитель СК, раскрываемости преступлений способствовала не только работа правоохранительных органов, но и деятельность общественных организаций, СМИ и обращения активных граждан.
Оговаривают других люди, по его словам, не часто, эти единичные случаи выявляются еще до возбуждения уголовного дела. Правда, по тому, сколько именно сообщений регистрируется, и какой процент из них доходит до возбуждения дела, статистика не ведется.
Однако, Лев Щеглов, сексопатолог, доктор медицинских наук, с представителем Следственного Комитета не согласился. «Безусловно, увеличение количества преступлений есть, это видно невооруженным глазом», - заявил он.
А Марина Рябко, директор ГУ «Социальный приют для детей «Транзит», подтвердила утверждение Щеглова цифрами. «Транзит» - единственный в Петербурге приют, в который поступают бродяжничающие дети из разных регионов России и других стран. Большинство из них – из неблагополучных семей.
«В год к нам попадает 300 - 400 детей, 20 - 30 из них, по обследованиям медработников и психологов, - жертвы педофилов», - рассказала она. - Сами дети зачастую не хотят ничего рассказывать. Многие не понимают, что с ними произошло. А правоохранительные органы на наши обращения реагируют вяло, неохотно. Ведь ребенок из другого региона, где он пострадал, выяснить сложно, и он молчит... За 10 лет работы нам удалось довести до конца лишь три уголовных дела».
Нужны специалисты
«Из тех лиц, которые совершают действия сексуального характера по отношению к несовершеннолетним, истинных педофилов (тех, у кого сексуальность направлена на детей), - всего 10 %. Остальные 90 % - люди, которых специалисты не признают педосексуалами», - объяснил Лев Щеглов, сексолог. Они идут на преступление из-за чрезмерной агрессии или из желания доминировать.
По словам Светланы Агапитовой, уполномоченного по правам ребенка в Санкт-Петербурге, зачастую сексуальное насилие над детьми совершается их родственниками, пользующимися слабостью ребенка.
Лев Щеглов назвал еще несколько групп людей – потенциальных насильников. Это алкоголики и наркоманы с «мозговой расторможенностью», пожилые люди, которым вскоре грозит импотенция, садисты, сексоголики (те, для кого секс - навязчивость) и особо замкнутые подростки, компенсирующие таким образом свою неполноценность.
Для того, чтобы понять, что именно толкнуло человека на насилие, нужны специалисты. «У нас проблема решается депутатами, полицией, общественными организациями, специалистов никто особо не спрашивает», - отметил Щеглов.
Нет системы контроля
Ситуация в России осложняется еще и тем, что нет системного подхода к решению вопроса, считает Щеглов.
«Кто мешает создать базу данных сексуальных маньяков, как это сделано во многих странах? – сокрушается он. – Например, в США существует национальный Реестр сексуальных преступников, доступный для любого человека онлайн. Каждый может узнать, когда и в каком штате преступник после срока вышел из тюрьмы.
А мы как дети: «Ой, оказывается, начальником лагеря устроился тот, кто пять лет назад был привлечен»... А кто в этом виноват?»
«Действительно, в России не существует системы по контролю за указанными лицами после освобождения, по сути, они предоставлены сами себе», - подтвердил Виктор Козлов, руководитель управления процессуального контроля Главного следственного управления СК РФ по СПб.
Но, по его словам, в Санкт-Петербурге все не так плохо: в ГУВД была создана база ДНК всех сексуальных преступников, которые попадают в поле зрения правоохранительных органов. «Это, конечно, не способствует профилактике, но помогает в раскрытии уже совершенных преступлений», - отметил Козлов.
Светлана Агапитова сообщила, что сейчас есть предложение при Минюсте создать отдел инспекторов, которые бы целенаправленно занимались педофилами.
Кроме того, она пояснила, что подразумевает химическая кастрация преступников, предложение о которой прозвучало на уровне президента РФ.
Дмитрий Медведев внес в Думу законопроект о химической кастрации педофилов
Данная процедура будет возможной только после того, как человеку поставят диагноз «педофил», и он будет признан вменяемым после срока заключения.
«Это вовсе не значит, что ему что-либо отрежут. Химическая кастрация — дорогостоящий, обратимый процесс. Это курс прививок, которые снижают потенцию преступника», - объяснила Агапитова.
Однако, по ее словам, система отслеживания прохождения осужденным этих прививок в России пока тоже не создана.
- Правительство не одобрило кастрацию педофилов
- Как вы относитесь к химической кастрации педофилов? Опрос MR7
Половое воспитание разрушено
Сексолог Щеглов обратил внимание на то, что в России полностью разрушена система полового воспитания. В то время, как телеэфир наполнен эротикой и порнографией.
Сексуальное образование большинство детей, которым родители не сумели ничего объяснить, теперь получают на лестницах, в подвалах и через Интернет.
Директор детского приюта Марина Рябко рассказала, что среди детей, попадающих в приют «Транзит», были и мальчики, и девочки, для которых сексуальные отношения со взрослыми расценивались как «легкий заработок». Что в этом плохого, они не понимали.
«Одна из девочек, стоявшая на панели, заявила мне, что «это хорошая работа». И никаких проблем - это проблемы наши», - сказала Рябко.
Министерству образования РФ, по словам Щеглова, видимо, спокойнее вообще отказаться от сексуального воспитания в школах, чем постоянно выслушивать критику. В обществе же не понимают, что половое воспитание предполагает и рассказ об отношениях, эмоциональную подготовку. А обучение тому, как надевать презерватив, начнется в старших классах, когда школьник будет физиологически и психологически к этому готов.
Кристина Важенина, журналист, автор книги «Как уберечь ребенка от опасных людей», поставила в пример свою жизнь: «Во время моей учебы нам преподавали половое воспитание. И я совершенно не могу сказать, что это каким-то трагическим образом отразилось на моем становлении как женщины и матери».
А Светлана Агапитова не так категорически «за» половое воспитание, поскольку против этого предмета восстали многие родители и церковь.
«Что касается этики и психологии семейной жизни, то, мне кажется, что этот предмет в школах должен быть, но, как компромисс, на данный момент он должен быть факультативным. В последствии когда-нибудь, если предмет станет востребованным, можно будет обсуждать его возвращение в школьную программу. В любом случае, занятия должны быть тактичными. Их должны проводить специалисты, а не просто учитель по биологии. Причем интимные моменты следует объяснять мальчикам и девочкам по отдельности».
