Вчера, перед работой, решил заскочить на выступление пилотажных групп в Гавани, организованные по случаю открытия военно-морского салона.
Не особо впадая в раздумья, как связаны между собой пилотажные группы на гражданских самолётах и военно-морская выставка, стал думать над насущной проблемой - откуда посмотреть выступление простому Петербуржцу.
Ведь гавань и «Ленэкспо», по которым я так любил бродить в детстве, теперь закрыты несколькими рядами заборов. А заборы на всякий случай укреплены понизу листами металла, через которые выставку не поглядеть. Видимо, это сделано из опасения, что на вип-персону может чихнуть простой горожанин.
Но всем горожанам известно, что между новым морским портом и «Ленэкспо», на берегу Финского залива, уже многие десятилетия существует свалка ТБО, куда в далёком прошлом свозили радиоактивные отходы с судоремонтных заводов и мастерских. С неё открывается прекрасный вид на акваторию залива, где и должно было состоятся воздушное шоу.
Приученный не верить пресс-релизам, я пришёл туда за час до торжественного открытия салона и, выбрав мусорную кучу повыше, занял позицию.
Со стороны жилых кварталов неспешно подтягивались семьи с детьми, подъезжали на велосипедах фотографы, ищущие оригинальную точку для съёмки, по заливу подплывали катера со зрителями.
К сожалению, штиль позволил местной мошкаре собраться вокруг моего лица, и зрители до начала шоу могли наблюдать бешено аплодирующего фотографа на вершине горы. Мошкару всю убить не удалось, поэтому, когда на некоторых кадрах вы заметите самолёты странной конструкции, вступившие в воздушный бой, не пугайтесь.
В 10:30 над нами пронеслась парочка «пробных» самолётов, которые нарисовали в небе фигуру, по мнению кардиохирургов, не похожую на сердце. Вслед за тем над водами Финского залива, казалось бы прямо из самого этого «сердца», разнёсся чарующий голос будущего спикера Совета Федерации. Шоу началось.
Пересматривая сегодня фотоленты информагенств, понимаю, что с точкой съёмки мне очень повезло. Иначе как объяснить, что в фотоленте под заголовком «Петербуржцы наблюдали за полётом пилотажной группы» только на трех снимках запечатлен полёт самолётов, а половину кадров занимают картинки с ликом губернатора?
Но само шоу продолжалось 35 минут, за это время было сделано более десятка фигур высшего пилотажа, как в одиночку, так и в парах. «Сердце» нарисовали, еще раз проткнув его двумя палками.
Зрителям, стоящим на свалке, повезло разглядеть самолёты вблизи, так как после выполнения фигур они заходили на разворот прямо над ними.
В финале шоу, когда все расходились, неожиданно появился винтокрылый тихоход, который нарезал пару кругов по заливу и улетел. Насколько я понял из слов комментатора шоу, это был самолёт, выполняющий мониторинг вод залива.
После представления я решил заглянуть в Гавань, чтобы своими глазами, пусть и через стеку забора, увидеть, что же там выставили на потеху иностранным гостям.
Снизу особо ничего не было видно, так как забор находился на порядочном отдалении от экспонатов, а вот с балкона Морского вокзала можно было рассмотреть во всех подробностях чудеса техники вероятного противника и поиграть в гляделки с зенитчиком на мостике американского ракетного фрегата, с которым у меня много общего.
Не с зенитчиком, с фрегатом. Он был спущен на воду через четыре дня после моего рождения и назван в честь Пауля Генри Карра, помощника стрелка третьего класса, который во вторую мировую войну посмертно получил серебряную звезду, произведя в бою с японской эскадрой 324 выстрела за 35 минут.
Девиз этой старой посудины, которой американцы бравируют на парадах современной военно-морской техники: «Бесстрашие, воля, решительность». Но, как мы знаем, не боятся только глупцы. Кстати, внизу корабля выставили четырёх типичных американских реднеков, чтобы все желающие могли сфотографироваться с ними.
У трапа, ведущего на корабль, стоял чернокожий матрос. Видимо, для контраста одетый в белую парадную форму, в отличие от остальных членов экипажа, которые (включая капитана) щеголяли в полевой форме.
2
Неподалёку расположился немецкий фрегат Hamburg, над которым развевался российский триколор, а наши матросы, вооружённые автоматами, фотографировались на память на его палубе.
Подозреваю, что это укоренившаяся с 40-х годов прошлого века привычка, попав на немецкую территорию, водрузить флаг, сфотографироваться на память и написать что-нибудь на стене.
Узрев эту замечательную картину, я неспешно покинул военно-морской салон и направился дальше, работать на благо нашего процветающего государства.
