Истории

Народная этнография: Станица Галюгаевская

Кстати, в Кабардино-Балкарии мы оказались как раз в день теракта на Баксанской ГЭС. Обратило на себя внимание тотальное спокойствие самых разных местных жителей - начиная от обывателей и заканчивая сотрудниками милиции, ФСБ и МЧС.

Многие узнавали о случившемся от нас, причём любопытства это событие вызывало не больше, чем у жителя мегаполиса - сообщение в новостях о крупном ДТП на проспекте, по которому он ежедневно ездит на работу.

Режим проверок на дорожных постах тоже не ужесточился. Так, гаишник, остановивший нашу машину в Чегеме (это совсем рядом с Баксаном), лениво пошутил: «Не заблудились?» и козырнул на прощание, толком не посмотрев в документы.

Галюгаевская
Станица Галюгаевская расположена на берегу Терека. На той стороне - Чечня. Жители станицы до сих пор вспоминают первую и вторую чеченские кампании - их начало станица встречала ополчением, не зная, чего ждать из-за реки. Рыли над Тереком окопы, строили огневые точки, вооружались самостоятельно, рассказывает атаман станицы Юрий Бондарев.



Тревожились не на ровном месте - в самом начале первой кампании группа боевиков перебралась через Терек и расстреляла несколько человек, выбравшихся на окраину станицы на пикник.

Сначала оборону намеревались держать до прихода федеральных войск. Когда военные пришли, станичники посмотрели на этих 18-летних мальчишек, и возникло ощущение, что теперь надо охранять не только себя, но и их. Собирали по дворам еду и курево для солдат.

Одна из огневых установок расположилась по соседству с домом Бондарева. Каждый вечер она принималась стрелять за Терек. Бондарев: «Жена сначала очень встревожилась: они стреляют, чего ты лежишь?!» Три ночи не спала, потом постепенно привыкла. Через пару месяцев, когда однажды вечером огонь не был открыт - возникло ощущение, будто что-то случилось: «Они не стреляют, чего ты лежишь?» Взял я оружие, пошёл смотреть - не вырезали ли их там...»

А у самого Терека стояло миномётное подразделение федералов, методично обстреливавшее направление посёлка Майское на чеченском берегу. Однажды жители станицы увидели по телевизору репортаж, в котором сообщалось, что федеральные силы только что вошли в Майское. «Мы к командиру миномётчиков, а он отвечает, мне, мол, приказа никто не отменял. Пришлось самим дозваниваться в вышестоящий штаб, улаживать».

Бондарев - на редкость спокойный, доброжелательный человек. Конфликтов с кавказцами в станице нет уже несколько лет, с начала 90-х - даже бытовых драк. Это большая редкость. «Взаимное уважение держится на балансе сил...» - усмехается Бондарев.

Главная проблема, которая беспокоит атамана (он же - выборный глава станичной администрации) - как продать выращенное станичниками зерно. «Они там в Москве опять за границей будут закупать, а мы тут по три пятьдесят пристроить не можем».


Однако жизнь идёт. По словам Бондарева, станицы Галюгаевская и Червлёная - две последних станицы, где традиционное для кавказских казаков креплёное вино - чихирь до сих пор делают не в пластиковых, а в дубовых бочках, добавляя сахар.

Дуб даёт характерный привкус, отчего чихирь можно сравнить с мадерой или хересом (на вкус крепость 17-20 градусов), но с дубовой бочкой очень много возни. После того, как вино готово и выпито, бочку надо долго чистить. Для этого туда засыпают полынь, заливают кипятком, потом опускают в бочку несколько метров тяжёлой металлической цепи, бочку закупоривают и катают - со стенок отскребается всё лишнее. Иногда бочку ещё окуривают изнутри серой - это окончательно подавляет бродильный процесс.

«А пластиковая бочка, что ж - её ершиком от унитаза помыл, и опять делай вино, но то ж не чихирь уже».

И еще одно наблюдение - кабардинский пастух
В предгорьях человек бродит по ручью вслед за коровами. Коровы делают вид, что им плевать на него, а он - что ему плевать на коров. Это ли не гармония?


share
print