«Возьмите талончик из вон того аппаратика» - вообще-то уже на этой фразе надо было разворачиваться и уходить.
Но я так подумал: вроде ничего же сложного – узнать, закрыт ли мой кредит или нет. Ну, не титаническая, скажем прямо, работа. И остался. Хотя в спину меня еще раз предупредили: «У той стеночки стоит стульчик, присаживайтесь».
Не то, чтобы я груб, неотесан, и жажду, чтобы все вещи называли своими именами. Мол, ты, скотина в пальто, чего приперся в наш уютный банк, стоишь тут, качаешься, шел бы лучше на завод работать.
Нет, конечно. Хоть так обычно и происходит. Как только человек заступает на ответственную должность, подразумевающую выдачу номерков, талонов и справок, он в придачу получает совершенно удивительную способность. Только он может предельно корректными словами «присаживайтесь», «приходите», «подпишите» и «подождите» абсолютно ясно выражать следующие мысли: как же вы меня задолбали, граждане и гражданочки, ничего вы сегодня не получите, потому что я вас ненавижу, того и глядите - плюну вам в морду.
- Это… – сказал я, осторожно присев на стульчик.
- Счетик? Выписка? – защебетала барышня, всем своим видом демонстрируя, что у них прививают высокую корпоративную культуру, - Или вам по кредитику?
- Последнее, – выбрал я. И пока она не начала снова чикать и енькать, попросил – Посмотрите, закрыт ли мой кредит.
А сам подумал – ну невелик труд, справится.
- Смотрите, - неожиданно сказала барышня, - Я беру карандашик…
- Изумительно, – поздравил я барышню.
- Я беру синенький карандашик, - она дотянулась до принтера и взяла оттуда выползший лист, - и обвожу сумму вашего кредитика. Потом беру красненький карандашик и, обратите внимание, обвожу ваш последней взносик. Вам все понятно?
Я смотрел заворожено. Как-то так и выглядит, видимо, параллельная реальность, в которой что ни телодвижение, то абсурд.
- Так кредит-то мой закрыт? – намекнул я на цель своего визита.
- Так, - не смутилась барышня, обратившись к компьютеру, - Заходим в программку, открываем окошечко, запрашиваем балансик, получаем отказик… Нет, к сожалению, мы не видим ваш балансик. Позвоните на нашу горячую линию.
- Может, все дело в том, что карта заведена в другом городе? – начал подсказывать я, - Может, вам нужно смотреть не в этой базе? Может, следует позвонить в тот город и поинтересоваться там? Ведь вы же большой государственный банк!
Последняя фраза, мне кажется, была для девушки новостью.
- Так, - улыбнулась она, - Давайте сделаем так. Вы просто поезжайте в свой далекий город, да там все и спросите. Там ваш кредитик и посмотрят. Или позвоните на горячую линию.
- А что, на горячей линии сидят самые сообразительные ваши сотрудницы? – разозлился я, - Только они могут справиться с такой сложной задачей?
И еще подумал, но не вслух, чтобы не напугать трепетное создание – почему мы при любой возможности подменяем здравый смысл всякой ерундой. Только отвернись – и вместо смысла уже ржавая лопата или банка с селедкой. И никто уже не помнит, что за дело он делает, и зачем оно нужно. Поэтому вместо вежливости получается уменьшительно-ласкательный идиотизм. А вместо профессионализма – бестолковая суета и горячая линия. Она ведь, сотрудница банка, домой приходит, бухается на диван и говорит мужу или маме: «Столько работы было! Так устала!».
…Барышня продолжала улыбаться.
- Есть еще вопросики? - спросила она. – Спасибо, что зашли. Ваше мнение важно для нас.
И глаза у нее засветились. Видимо, от чувства добротно сделанной работы.
