Алексей Слепцов вышел из зала суда практически победителем. Обвинение требовало для него 10 лет колонии, а судья освободила педофила прямо в зале суда, дав ему всего лишь условный срок.
По данным следствия Слепцов на протяжении четырех лет подвергал сексуальному насилию свою племянницу. Он начал издеваться над жертвой, когда ей было 5 лет, но, опасаясь расправы, девочка много лет молчала и только в 11 лет рассказала правду родственникам.
Депутаты всех уровней и расцветок назвали приговор бредом. Уполномоченная по правам ребенка Петербурга Светлана Агапитова намерена разобраться с квалификацией судьи, выпустившей насильника на свободу. Вспомнили и недавнее требование Валентины Матвиенко кастрировать педофилов, и то, что меньше года назад в Уголовном кодексе была ужесточена ответственность за педофилию.
На суде извращенец дал признательные показания. Но судья Дзержинского районного суда Ольга Андреева сочла смягчающими обстоятельствами то, что подсудимый женат, имеет постоянную прописку и работу. Кроме того, к делу были приобщены положительные характеристики сослуживцев.
Неожиданная доброта судьи вызвала в обществе шок. Мало кто согласен с тем, что штамп в паспорте может сделать преступника менее опасным, если он ходит по улицам рядом с детьми.
Теперь о смешном. Если, конечно, в этой омерзительной истории может быть что-то веселое. Оказывается, может.
Судья Андреева оказалась тем самым непримиримым борцом за безопасность общества, которая два года назад выбрала двухмесячный арест как меру пресечения для оппозиционера Максима Резника.
Его опасность для общества тогда не смягчалась ни петербургской пропиской, ни тем, что у него на иждивении находились престарелые мать и бабушка, ни «характеристиками», подписанными в том числе такими уважаемыми людьми, как Олег Басилашвили и Сергей Юрский.
«Если бы я был скромным педофилом, ситуация бы разрешилась куда проще и быстрее», – шутит Максим Резник.
Но он не был даже педофилом. Он ходил на марши несогласных и открыто говорил о том, в чем не согласен с городским правительством. За это ему вменили в вину избиение трех милиционеров. Насколько это реально, судить не берусь. Но, следуя логике судьи Андреевой, это куда страшнее, чем насилование детей.
