Новости

Павел Полян рассказал в Петербурге об «Архипелаге ЗАТО»

Павел Полян — географ-демограф и историк, но когда он пишет стихи или выступает как филолог, председатель Мандельштамовского общества, то он — Павел Нерлер, такой литературный псевдоним Полян взял себе еще в семидесятые годы, псевдоним — по имени реки Нерли, где стоит красивейший храм Покрова на Нерли.

Полян представил в Петербурге, в Музее Анны Ахматовой в Фонтанном доме книгу «Географические арабески: пространство вдохновения, свободы и несвободы», которая явилась продолжением труда «Территориальные структуры-урбанизация-расселение: теоретические подходы и методы изучения». Эти две книги — единый корпус избранных трудов за 45 лет, куда вошли и научные работы, и автобиографические очерки и выдержки из полевых дневников за десяток лет, и биографии ученых географов и путешественников — тех, кто повлиял на становление ученого Павла Поляна, был и остается его соратником или учеником. «Географические арабески» — это, конечно, дань памяти и Николаю Васильевичу Гоголю с его «Арабесками» и великому географу Вениамину Семенову-Тян-Шанскому.

Полян в своей книге рассматривает и «географию несвободы». Прежде всего — это «черта оседлости» для евреев в Российской империи. «К этой теме я подходил не со стороны еврейской истории, а со стороны именно режимности территорий для разных евреев — грузинских, горских, бухарских, ашкеназских, — рассказал ученый».

В книге также рассматриваются явления советской режимности территорий.

«Мы все помним, что у Мандельштама после ссылки было „минус 12“, — то есть селиться можно было за вычетом 12-ти городов, — рассказывает Полян. — У всей этой несвободы были разные режимы, но определенная система, этот феномен — один из самых неизученных из всего советского репрессивного режима». Одна из глав книги посвящена ЗАТО — закрытым территориальным образованиям — фактически настоящим городам, создававшимся в СССР вокруг атомных или военных объектов, население этого «Архипелага ЗАТО» было около миллиона человек, почти процент от численности населения всей страны. Как возникали и развивались эти территории, как поддерживался там особый режим, что с ними стало, когда СССР развалился — об этом пишет Полян. Мало кто знает, что в ЗАТО был другой налоговый режим, туда после распада СССР, как говорит Полян, «бросились олигархи, но погорел на этом один Ходорковский».

Павел Полян в завершающем разделе книги также размышляет о современном устройстве России, о статусе науки в ней.

share
print