Истории

Духовность превыше памяти

Петербургские деятели культуры не сошлись во мнении о том, как будут сосуществовать новый Музей блокады на набережной, который еще не начали строить и старый в Соляном городке. Некоторые считают место для строительство нового музея неудачным, но сделать уже ничего нельзя. Из района парка Победы его потеснила сусальная «Россия — моя история» имени Тихона Шевкунова.

В Эрмитаже накануне 75-летия прорыва Ленинградской блокады, на заседании Всемирного клуба петербуржцев и Российского исторического общества обсуждали проект и работу по созданию нового Музея блокады Ленинграда и состояние и перспективы музея в Соляном городке.

Михаил Пиотровский, директор Эрмитажа говорил о сохранении памяти, обязательном сохранении и развитии музея в Соляном городке, о том, что Ленинград находится как символ борьбы и мужества во Второй мировой войне в одном ряду со Сталинградом и Курской дугой и как символ трагедии в одном ряду с Дрезденом и Хиросимой.

«Два музея, противоречащих друг другу»

Потом руководитель «Студии 44» и экс-председатель КГИОП Никита Явейн, чей проект победил в конкурсе по созданию проекта будущего Музея блокады Ленинграда, еще раз рассказал о нем.

Выступила Елена Лезик, новый директор Музея обороны и блокады Ленинграда в Соляном переулке, сообщив о грядущем ремонте и невозможности из-за Минобороны получить назад все здания Соляного городка,

Лезик сказала, что ремонт в Соляном не решит проблем музея, которому реально тесно. И больше всего ее беспокоит, и это чувствовалось по выступлению, что до сих пор открыт вопрос — будут ли создающийся новый Музей блокады (на строительство и запуск планируется потратить 6 млрд рублей. — Прим. ред.) и музей в Соляном (146 млн на ремонт. -Прим. ред.) «одним учреждением или нет».

Никита Ломагин, проректор Европейского университета, председатель Экспертного совета будущего Музея блокады уверен, что не должно быть «искусственного противопоставления» создающемуся Музейно-выставочному комплексу и мемориальному музею в Соляном: «Это наша общая обязанность — сохранять и развивать Соляной». Экспозицию будущего музея никто не намерен создавать за счет существующих музеев, уже сейчас как рассказал Ломагин, в разных архивах собирают документы, особенно дневники. И первой выставкой нового музея станет представление тех, до сих пор хранящихся в архивах документов, которые собрали для своей «Блокадной книги» Даниил Гранин и Алесь Адамович.

«Речь не идет о „либо-либо“ — все места памяти важны, — убеждает Ломагин. — Их надо выявлять, вводить в музейный оборот, создавая для этого разные формы финансирования, возможно и государственно-частное партнерство».

Юлия Кантор, доктор исторических наук, тем не менее, уверена, «что уже, к сожалению, идет естественное противопоставление двух музеев», и музей в Соляном нуждается в новых помещениях. Для Кантор абсолютно неясна ситуация — как будет осуществляться взаимодействие двух музеев, этим вопросом историк задается с лета, когда только проходил конкурс проектов. Но ей очевидно, что создающийся музей вместе с Институтом памяти, образовательным центром и экспозициями должен войти «в музей в Соляном, основанный Львом Раковым, эрмитажником, репрессированным, как и сам Музей обороны и блокады Ленинграда».

В противном случае историк опасается, что в городе будут «два музея, противоречащих друг другу и это — конец блокадной музейной истории, начатой в 1944 году».

«Россия — моя история» важнее музея блокады

В общем, хотя проект выбран, сроки поставлены и работы идут — строительство должно начаться летом — в обществе и во власти, видимо, нет согласия по поводу будущего музея.

Иван Уралов, профессор Института имени Репина, бывший главный художник Петербурга, высказался против уже победившего в конкурсе проекта «Студии 44», сказав, что место выбрано крайне неудачно.

С этим многие согласны, но на изначально предлагаемом месте разместилась угодная епископу Тихону Шевкунову «Россия — моя история» и, судя по скорости строительства, этот проект куда более важен для городских властей, чем музей блокады.

Уралов считает, что «курган» в плоском городе неуместен и мы снова сооружаем очередной зиккурат, угробив памятник блокаде — Приморский парк Победы, что новый музей будет градостроительной ошибкой, которая исказит облик города.

«Дешевле военных выселить с Соляного», — резюмировал Уралов. Хотя это вряд ли. Военные требуют построить им новые здания с лабораторией и бассейном и просто так Соляной не отдадут, не то у нас Министерство обороны.

Уралов еще высказал идею, которая, как сам и отметил, шансов на реализацию не имеет, но все же: Судейский квартал возвести у Смольного, была бы такая «властная линия», а вот музей будущий строить на набережной Европы, где нужны парки и культурные сооружения.

Дальше обсуждение продолжилось в том же духе, к сожалению, малоконструктивном. Если удастся вернуть Соляной, то что там делать? Тот же музей, который был создан в 1944-м? Но это был музей того времени. И вернуть его невозможно.

А вот что делать с другими объектами — Левашовским хлебозаводом (принадлежит холдингу RBI, кстати, внутри ничего переделывать нельзя — охраняется КГОП. — Прим. ред.), Блокадной подстанцией? А может, еще взять коммуналку в городе и воссоздать — как это было в блокаду, с полуразобранным на растопку паркетом?

Еще раз обсудим позже

Выступил и экс-депутат ЗакСа Игорь Коровин, ныне отвечающий в городе за Юнармию и, как он сам сказал, за «патриотику». Для него вообще все просто — у Минобороны в городе много пустующих зданий, перевести туда музей и все. Что касается взаимоотношений города и Минобороны, не желающего расстаться с Соляным городком, то Коровин сказал: «Но здания принадлежат нашей армии, а не американской». Как же все просто у экс-депутата. Он вспомнил, что и Конюшенное ведомство пустует. Кстати, по Конюшенному ведомству, насколько известно MR7.ru, город снова ищет инвестора.

«Соляной городок — это памятник преступлению нашей армии, это большое количество приватизированных помещений, поэтому так там все сложно и трудно», — резюмировал Михаил Пиотровский.

Директор Эрмитажа предложил собраться в том же составе месяца через два, чтобы обсудить и Левашовский хлебозавод, и Блокадную подстанцию, и другие места памяти блокады и напомнил о том, что блокадная память — это не для прошлого и даже не для нас с вами, а для будущего, молодежи, которая приходит. Но согласия собранию это не добавило, каждый ушел при своем мнении.

share
print