Чешский журналист Йозеф Паздерка представил в Петербурге, в Фонде Иофе русский перевод книги «Вторжение: взгляд из России. Чехословакия, август 1968». Редактором российского издания стал Александр Даниэль (Петербургский «Мемориал»). Книга вышла в издательстве «Новое литературное обозрение».
«Пражская весна» 1968 года — процесс демократизации общественной и политической жизни в Чехословакии — была с энтузиазмом поддержана большинством населения республики. Он был прерван вторжением в ЧССР войск «дружественных» СССР, ГДР, Польши, Болгарии и Венгрии. В советских СМИ эта втайне подготовленная военная операция преподносилась как акт «братской помощи» народам Чехословакии, единодушно одобряемый всем советским народом.
Журналист Йозеф Паздерка поставил своей целью выяснить, как в действительности воспринимались в СССР события августа 1968-го – Пражской весны и вторжение армий стран Варшавского договора в Чехословакию. Что было известно советским солдатам о цели интервенции? Как они внутренне ее проживали? «Я родился в 1974 году и воспринимаю эту книгу как психограмму – «вы, приехавшие на танках, что вы знали о Чехословакии, как вас готовили, что вы в состоянии были понять?», - рассказал журналист, представляя русское издание книги. – Осознание того, что произошло тогда – задача для всех нас».
В книге три раздела – «Военные», «Журналисты» и «Общество», каждый раздел предваряет статья специалиста. В главе «Военные» представлена беседа с Павлом Косенко, ныне уже покойным, который командовал в 1968 году дислоцированной в ГДР 35-й мотострелковой дивизией, в ходе вторжения она заняла центр Праги. Косенко до последних дней своей жизни был уверен, что операцией «Дунай» (а именно так на языке военных Варшавского договора называлось вторжение в Чехословакию и подавление «Пражской весны») «мы спасли мир от третьей мировой войны».
Другой советский военный, Эдуард Воробьев, в 1968 году в звании капитана командовал ротой, которая в составе советских частей заняла территорию в районе города Домажлице. Воинская судьба Воробьева сложилась так, что именно ему в 1991 году – в то время командующему Центральной группой войск выпало руководить выводом советских войск из Чехословакии. «Сопротивление людей меня удивило, как и остальных солдат, - вспоминал генерал Воробьев. – Но тогда мы об этом особо не думали. Нас заботили конкретные задачи. Я был уверен, что это временно. Людей обидело, что войска вошли без их согласия, но постепенно это пройдет, особенно, если никаких боев не будет». Но именно тогда Воробьев стал сомневаться в справедливости вторжения.
На страницах книги появляется и Владимир Лукин – большинство знает его, как основателя партии «Яблоко» и в недавнем прошлом российского омбудсмена, а между тем Лукин в 1965-68 годах работал в Праге, старшим референтом в редакции журнала «Проблемы мира и социализма». После военного вторжения Лукин отправил начальству докладную записку, в которой обосновывал несогласие с происходящим, был срочно снят с должности и отозван в Москву. Известинец Владлен Кривошеин поплатился журналистской карьерой, отказавшись писать репортаж «Второе освобождение Праги».
Как эхо вторжения в Чехословакию докатилось до российской (советской) глубинки? Об этом пишет журналист Леонид Шинкарев, в 1968 году работавший собкором «Известий» в Восточной Сибири. В книге – отрывки из дневника биолога Эльвиры Филипович, вышедшей замуж за чеха Иво Птака, опубликованные страницы охватывают период 1967-1971 годов, касающиеся восприятия автором событий в Чехословакии, предшествовавших реформам 1968 года, самой Пражской весны, вторжения и последовавшей «нормализации». Эльвира Филипович живет в Чехии.
Йозеф Паздерка при подготовке книги побеседовал с ленинградскими и московскими диссидентами, Арсением Рогинским, Людмилой Алексеевой и Натальей Горбаневской – одной из тех, кто вышел на Красную площадь в августе 68-го и впервые продемонстрировал, что такое символический протест, не побоявшись ареста и наказания. Именно тогда среди лозунгов у Лобного места был развернут плакат «За вашу и нашу свободу».
«Я пытался понять, что происходило, и услышал, как Людмила Алексеева сказала, что в августе 1968 года диссиденты до конца поняли, что они противники системы и что «социализм с человеческим лицом» невозможен, корректировать тоталитарную систему нельзя», - рассказал Паздерка.
«Народ не верил своим начальникам и не любил своих начальников, и это сказалось во время перестройки, когда все вырвалось наружу, все это недоверие и нелюбовь к власти. Народ абсолютно верил в то, что вокруг враги, враги повсюду наступают», - рассказывал Йозефу Паздерке Арсений Рогинский. Увы, это слова актуальны и сейчас.
Журналист вспоминает, как во время недавней работы в Варшаве в 2014-15 годах довольно часто выезжал на территорию Украины, а еще смотрел на российских каналах сюжеты о Крыме и Донбассе: «И я часто вспоминал эту свою книгу, было ощущение дежавю и ощущение того, что книга не потеряла актуальности».
Константин Эггерт назвал книгу Йозефа Паздерки одним из нечастых литературных и документальных противоядий, прежде всего рассказывающим о тех, кто не плыл по течению тогда, когда это было делать еще труднее, чем сегодня.
