Главное, чего не сделал Павел Астахов за шесть с половиной лет своей работы на посту Уполномоченного по правам ребенка - не добился принятия Федерального закона об Уполномоченном по правам ребенка. Это мнение Уполномоченного по правам ребенка Светланы Агапитовой, которое она высказала на своем официальном сайте.
«Помнится, что практически на каждом всероссийском съезде этот вопрос задавался, даже включался в резолюцию, но так и не был доведен до логического завершения. Даже на единственной в нашей практике встрече с президентом в конце 2014 года он, как и многие другие важные проблемы, не был поднят. Хотя, справедливости ради надо сказать, что проекты время от времени появлялись и даже обсуждались региональными омбудсманами. Но, например, проект об Уполномоченном при Президенте, по аналогии с предпринимателями, совершенно не соответствовал принципам независимости, а без нее, будучи встроенным в систему власти, он вообще смысла не имеет. Европейские коллеги, когда еще российский Уполномоченный принимал участие в заседаниях ЕНОК, шутили, что он «получлен» этой организации, потому что не имеет независимого статуса, - пишет Агапитова. - Впрочем, сейчас, когда декларируется «собственная гордость, и на буржуев мы смотрим свысока», встречи эти сошли на нет.
А ведь они могли бы быть полезны, - проблемы то общие у многих стран, и решать их сподручнее вместе, не говоря уже о защите прав конкретных маленьких россиян, оказавшихся за рубежом. Там же, на грядущем в ближайшие дни заседании Европейской ассоциации детских омбудсманов, можно было бы заявить, что некоторые статьи новой Стратегии Совета Европы по защите прав ребенка (2016-2021) неприемлемы для России. Пока же об этом заявляет только МИД».
Агапитова также пишет о важности того, что в некоторых субъектах Федерации власти приняли свои региональные законы об Уполномоченном по правам ребенка, но из-за отсутствия Федерального закона система находится в состоянии «разночтения»: в ряде регионов Уполномоченные независимы, в других – работают при главах регионов, в других – в структуре взрослого омбудсмена.
«Если бы закон существовал, то не пришлось бы «кусать локти» по поводу, например, поправок к 116 статье УК (так называемая статья «Побои» - ред.) , объявляя ее разрушающей традиционные семейные ценности. А дать заключение, к которому обязаны прислушаться. Ведь первоначальный вариант законопроекта, внесенный Верховным Судом Российской Федерации, был в целом направлен на дальнейшую гуманизацию и либерализацию уголовного законодательства, - пишет Светлана Агапитова. - Взрослый не должен бить ребенка не потому, что ему грозит за это наказание, а потому что ребенок – слаб и беззащитен. Это значит, взрослый не смог ему объяснить ему так, чтобы его поняли. Значит, надо разобраться, почему, объяснить другими словами, а не хватать ремень и вымещать на маленьком человечке свою собственную беспомощность. В воспитании вообще все непросто. И отстаивая право родителей бить ребенка в качестве наказания, ссылаясь на традиции, люди забывают, что раньше не было традиции летать на самолете или пользоваться компьютером… Время же не стоит на месте".
Среди основных задач Уполномоченного по правам ребенка Светлана Агапитова называет умение вести диалог и находить компромисс с властью и обществом. Она считает, что с властью не надо бороться, а надо с ее помощью решать конкретные проблемы.
