Мать убитого студента предполагает, что обвиняемых сочтут обычными хулиганами
Через полтора года после убийства Тимура Качаравы на стене «Буквоеда» на Лиговском проспекте свежая надпись: «Тимур, мы всегда будем тебя помнить». Надпись постоянно закрашивают сотрудники гостиницы «Октябрьская», но она появляется снова.
Место у стены, где часто зажигают свечу и кладут цветы, остается единственным напоминанием о том, что здесь около семи вечера 13 ноября 2005 года группа из 10 человек напала на Тимура и его друга.
Ирина Качарава, его мама, оставила здесь не один портрет сына. Каждый раз, когда она знает, что будет недалеко от места, где Тимур получил шесть ударов ножом и скончался до приезда «скорой», берет с собой фотографию.
Дата первого судебного заседания будет назначена 21 мая. Перед присяжными предстанут шесть несовершеннолетних, которых обвиняют по двум статьям: хулиганство и возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды. Одного из них, Александра Шабалина, обвиняют еще и по статье 105 – убийство. Личность организатора преступления установлена, он находится в розыске.
Пяти обвиняемым изначально вменялось соучастие в убийстве, но в ходе дело переквалифицировали – молодые люди обвиняются в хулиганстве. «Все, что им теперь грозит, это условное наказание, – говорит адвокат Ольга Цейтлина, которая защищает интересы родителей Тимура. – Если троих уже освободили под подписку о невыезде, можно сделать вывод, как настроен суд».
Адвокат подала в Верховный суд обжалование меры пресечения трем обвиняемым. «Мы отдаем себе отчет в том, что обратно под стражу их не возьмут, но хотим выразить свою позицию, свое несогласие», – говорит Ольга Цейтлина.
Мама Тимура наблюдает за процессом, но на судебные заседания не ходит. «Чувства мести у меня нет, – говорит она. – Но пугает общественное мнение, что это было всего лишь хулиганство».
Ирина уверена, что фашистские мотивы «злодеев» (как она называет тех, кто убил ее сына), будут отодвинуты на задний план. «В годовщину на стене рядом с портретом сына появилась свастика, я даже хотела попросить друзей Тимки ее не стирать, – вспоминает она. – Чтобы все видели, как у нас “нет фашизма”».
