Итоги уходящего года MR7.ru попросил подвести адвоката Ивана Павлова. Он констатировал рост числа дел «об измене Родине», сообщил, что обратится в Конституционный суд, где оспорит указ президента о засекречивании потерь в мирное время. Юрист считает, что власти скоро не на что будет покупать лояльность — слишком дешевая нефть.
– Все меньше и меньше хочется называть то, что происходит в наших судах, правосудием. Процессы вроде бы идут, но вот правосудия в них все меньше. Можно говорить о разных причинах происходящего. Но главная, на мой взгляд, – в несменяемости власти. За 15 лет даже хорошие профессиональные судьи волей-неволей будут ориентироваться не на букву закона, а на мнение одного человека, и мы знаем этого человека и что мнение его является доминантой, в том числе и в суде. В ситуации несменяемости власти так удобнее, комфортнее и безопаснее.
– Неужели это происходит при рассмотрении любых дел и на всех уровнях?
Нет, конечно, если речь идет о краже мешка картошки с кухни, то наши судьи способны принять законно обоснованное решение, в их профессионализме сомнений нет. Но как только в деле появляется государственный или какой-то политический интерес, то оно сразу съезжает с правовых рельс и становится не юридическим. И судьи перестают быть судьями, они просто выполняют определенную функцию, которая ничего общего с правосудием не имеет. Некоторые уже давно привыкли к этому, кто-то еще пытается что-то сделать, но в целом судебная система так устроена, что все «инородные тела» она просто будет выдавливать из себя.
Люди понимают: если ты пришел в эту систему, то тебе надо или становиться как все или расставаться с должностью. Поэтому 2015-й непростой год, и 2016-й будет таким с точки зрения правосудия. Мы живем в непростые времена, но все может измениться, когда персоны во власти начнут меняться.
- Но власть нам не оставила выборов, чтобы персоны во власти менялись. Что же и как может измениться в этом случае?
- Понимаете, только добрые дела можно делать бесплатно, а вот гадости и всякого рода нарушения прав человека – они дорогого стоят, в том числе и для власти. Поэтому надежда заключается в том, что просто денег на гадости на каком-то этапе попросту не хватит. Денег вообще становится все меньше и меньше: нефть падает, в экономике не все хорошо, Россия ввязалась в войны в Украине и в Сирии.
Денег все меньше, власть начинает залезать в карманы граждан – то к дальнобойщикам, то к пенсионерам, то к чиновникам – и наступает то самое время, когда возможны перемены в тех областях, о которых мы с вами говорим. Наша система так устроена: если денег становится меньше – из-за цен на нефть, – то демократии становится больше. Поэтому 2016 год, возможно, будет если не годом перемен, то годом, им предшествующим. Я оптимист и верю в такую перспективу.
- В 2015 году вы вместе с еще девятью гражданами России – Львом Шлосбергом, Аркадием Бабченко, Светланой Давыдовой и другими – в Верховном суде оспаривали указ президента Путина о засекречивании военных потерь в мирное время и проиграли суд, будете ли вы продолжать добиваться отмены указа в более высокой инстанции?
– Мы вскрыли на этом судебном процессе целый пласт проблем, связанных с регулированием государственной тайны в России. Это яркий пример того, как у нас те или иные сведения росчерком пера становятся гостайной. Не только потери вооруженных сил в мирное время, но и многие другие сведения незаконно скрываются от нас. Например, Навальный опубликовал концессионное соглашение с компанией Ротенберга – и на него уже посыпались обвинения, что он чуть ли не гостайну раскрыл.
Проблема заключается в том, что у нас государственная тайна до сих пор регулируется правовыми актами, которые были приняты до принятия в декабре 1993 года Конституции Российской Федерации. Есть закон о государственной тайне, принятый летом 1993 года. В статье пятой там закреплен перечень сведений, составляющих государственную тайну. Это перечень больших по своему объему категорий сведений. Есть указ президента, который к каждой из них должен отнести определенный орган власти. Тот уже, в свою очередь, должен издать развернутый перечень категорий внутри этих категорий. Так вот, проблема в том, что все эти ведомственные перечни сами издаются под грифом «секретно». В результате никто из нас никогда не узнает, что конкретно является государственной тайной, а что – нет.
Получается, что любой человек может случайно что-то разгласить и сесть в тюрьму?
Именно так и происходит на практике, несмотря на то, что в Конституции есть норма о запрете применять неопубликованные нормативно-правовые акты, которые затрагивают права и свободы граждан. Но такие нормативно-правовые акты существуют, они применяются, и на основании этих актов людей сажают на длительные сроки лишения свободы. Ведь число людей, которые обвиняются в государственной измене, последнее время растет практически в геометрической прогрессии. Я вам приведу официальную статистику Судебного дДепартамента при Верховном суде РФ. До 2013 года включительно число приговоров по госизмене было невелико, но в 2014 году Судебный департамент наблюдал троекратное увеличение числа приговоров. А в 2015 году я уже на своей адвокатской шкуре почувствовал, что таких дел становится запредельно много. Мне еще никогда не приходилось участвовать одновременно в один календарный год больше чем в одном деле. А в этом году их уже было шесть. Шесть дел!
Их количество растет, и причину я вижу исключительно в событиях в Украине. Внешний враг у нас есть, надо определить внутреннего. А 275-я статья УК РФ – «госизмена» – предназначена именно для идентификации внутренних врагов, и она начинает работать. Маховик этот раскручивается, соответствующие службы – я имею в виду ФСБ – начинают отрабатывать. А это выслуга лет, военная карьера, рост в должности, в званиях – ведь расследования таких дел приносят карьерный рост всем, кто в них участвует. На моих глазах людей повышают в званиях, им дают новые должности, их переводят в вышестоящие инстанции. Поиск внутреннего врага предназначен в том числе и для удовлетворения амбиций, которые есть у ряда должностных лиц.
Но вот вы и еще 10 человек – будете продолжать оспаривать указ президента?
- Да. Мы прошли к настоящему моменту две инстанции Верховного суда, и наши юристы рассматривают вопрос о том, чтобы обратиться в Конституционный суд, поставив требование о признании этого указа президента неконституционным. Этот судебный процесс будет проходить уже в 2016 году.
